Ходаковский: В главном единство, во второстепенном - многообразие

Как-то полюбилось мне это выражение: в главном единство, во второстепенном многообразие, во всем - любовь. Насколько применимо оно в жизни - сама жизнь нам и показывает, поэтому сокращу его до "в главном единство, во второстепенном - многообразие", - пусть "во всем любовь" подождет до нашего духовного взросления. А вспомнил я об этом выражении, когда мы зацепили тему про идеологию и идейность. Практический опыт, испытанный мной на нашей войне, и особенно при формировании боевого подразделения, научил меня, что при наличии общей и значимой цели носители разной идейности, разделяющие эту цель, способны взаимодействовать, солидаризоваться и отдавать жизнь друг за друга, как просто за людей, без оглядки на разность взглядов и предпочтений.

По моим наблюдениям вблизи передовой никогда не возникало прений и жарких дискуссий даже между сторонниками взаимоисключающих теорий и идеологий, и не потому, что все время не до этого, а потому, что как-то неосознанно на первый план выступает что-то более значимое - в человеке начинают видеть не носителя позиции, а человека. Есть еще одно хорошее выражение: ваша собственная свобода ограничивается свободой других людей. На мой взгляд, принцип многообразия в обществе может соблюдаться только тогда, когда соблюдается принцип терпимого отношения к свободе других. Я хочу, чтобы были коммунисты, социалисты, монархисты, даже националисты - люди имеют право на собственные взгляды, но при условии, что их конечной целью все же является человек.

К сожалению, почти всегда так случается, что носители идеологий полагают, что только в результате реализации их стратегии можно будет осчастливить человека, и вступая в борьбу за власть, допускают возможность насильственного осчастливливания. Тем самым попирается не только недостижимая "во всем любовь", но и свобода других, путем удаления из перечня целей и задач ЧЕЛОВЕКА, и оставления одной лишь политики. Напрашивается вывод, что многообразие хорошо только тогда, когда никто не получает преимуществ, достаточных для монополизации власти. Что такое монополия на власть мы видим даже на нашем примере. Здесь следует заметить, что даже самая гуманная идеология, когда она становится проводником ее носителей во власть, часто превращается в инструмент и обесценивается в своей основе, поэтому сегодня я пожалуй соглашусь с тем, что представители высшей власти могут носить в себе разные пристрастия, но сама власть должна быть не средством водворения какой-либо идеологии, а гармонизатором общественных отношений, помимо других своих обязанностей.

Меня возмущает, что у нас запрещены партии не только потому, что выведен из строя механизм конкуренции, а больше всего потому, что порушена свобода и право общества на структурированное выражение своих запросов и объединение по признакам схожести взглядов и идейных концепций. Политическое разнообразие, как инструмент политического же регулирования, без сомнения важно, но любая политика, когда она начинает вариться в собственном соку, склонна отмахиваться от человека, и воспринимать его только как статистику в электоральных подсчетах. Понятно, что можно развить дискуссию и вызвать полемику - всех аспектов и нюансов в коротком тексте не затронешь, и понятно, что в наших условиях политический плюрализм может стать палкой о двух концах, но может быть и наоборот: перед лицом большой задачи общество может полнее и эффективнее выложиться ради общего дела, как это произошло в той его части, которая взяла винтовки и пошла на фронт. Сейчас наша жизнь - один сплошной фронт, и если обществу не давать того, что важно для его развития, генералы могут быстро превратиться в генералов песчаных карьеров.