Святослав Голиков: Прости Саша...

40 дней... Когда был в столице, останавливался у одного замечательного человека, который когда-то был моим командиром, а сейчас стал хорошим другом. Вспоминали... Лёха ведь тогда с несколькими бойцами дошёл-таки до Кожевни. И Захар со своими ребятами дошёл. И её можно было взять. Но... Потеряв тяжёлую технику и людей, наш батальон откатился один раз. Потеряв лёгкую технику и ещё больше людей, откатился второй. В третий раз мы уже не пошли... Грёбаное планирование... Грёбаная координация... Грёбаная связь... А наши дошли, зацепились, и им нужна была помощь. А помощь не пришла... Лёха говорит, посовещались мы с Захаром и решили, что надо отходить, иначе тупо ребят положим. Захар к тому моменту уже был ранен в руку. Вышли все, никого не оставили... Знаете, когда я стал тут из себя журналиста изображать, мне очень захотелось встретиться когда-нибудь с Захаром под эту лавочку и неформально, просто как солдат солдата, спросить - Саш, ёлы-палы, ну почему оно так погано тогда получилось? как оно так вышло-то? И ещё мне очень хотелось сказать ему лично - прости, Саш, что мы тогда не пришли... Понимаю, что спрос с рядовых небольшой, но... Всё равно, как бы без вины, но виноватые... А теперь всё... Не встречусь и не скажу... В любом случае, прости, Саш...