Александр Харченко: Война – это не про героизм. Война – это про страх

Сначала ты становишься главным героем компьютерной игры. Все вокруг стреляют, что-то взрывается, но ты раз за разом переходишь на более сложный уровень. Твой героизм на войне растет пропорционально творящейся вокруг жести. Сначала ты боишься ехать на передовую. Твой кишечник начинает крутить от одного приближения к позициям. Первый выезд прошел успешно, второй… Ты постепенно избавляешься от липкого страха и твои плечи расправляются. Чем больше вокруг тебя взрывается снарядов и гибнет людей, тем больше ты убеждаешься в своей неуязвимости. Ты начинаешь строить сложные теории о том, чем же так провинились все вокруг тебя. В какой-то момент ты даже перестаешь пригибаться, слыша свист снаряда. Но однажды смерть пройдет совсем рядом с тобой и слегка заденет рукавом своего балахона, и ты наконец-то прозреешь.

Та мина, которая упала в пятидесяти метрах от тебя, могла оторвать тебе ноги. Та пулеметная очередь могла разнести твою голову. И как только ты это осознаешь, твой мозг наполняется истинным страхом. Тебя больше не интересуют новостные сюжеты. Ты не хочешь получить премию за первоклассную статью. Ты хочешь, мать его, жить! Жизнь – это главная ценность на этой земле, и как ты смог убедиться, она может оборваться в любую секунду.

ПТСР (Посттравматическое стрессовое расстройство) по мнению обывателей, им должны страдать практически все, кто оказался на войне. И в этом есть логика. Наша культура воспитывает в нас неприемлемость уничтожение себе подобных. Сами того не замечая, мы впитываем эти нарративы на протяжении всей жизни. Когда мы оказываемся в зоне боевых действий, наш мир рушится. Мало того, что людей поощряют на убийства, так и законной целью становишься ты сам. Добавьте к этому вид разорванных женщин, детей, сожжённые дома и вы получите перегруженную психику.

Но почему в одних и тех же условиях у одних едет крыша, а другие продолжают радоваться жизни? Я нашел для себя только один ответ. Выдерживает лишь тот, кто точно осознал свои цели на этой войне. Я поехал в Сирию добровольно для того чтобы придумать новый формат боевого репортажа. До сих пор я шаг за шагом иду к этой цели, поэтому тогда в Алеппо, не смотря на дрожь в ногах, я продолжил работать. Не потому что приказали, а потому что это был шаг к большой мечте. А на этом пути можно выдержать многое.

П.С.

отрывок из моей книги "Пешком вдоль Евфрата". Пишу ее по мере сил и времени.