Ходаковский: Худой мир лучше хорошей войны, но есть вещи с которыми мириться нельзя

В чем разница между человеком, бросившим мусор, и человеком, его подобравшим? В наличии или отсутствии понимания, что есть хорошо, а что есть плохо, как по мне. Я не потому прыгаю с темы на тему, что иссякаю мыслями по теме конкретной, а потому, что сейчас почти нет не взаимосвязанных тем. Вопрос перевода нашей промышленности на российские рельсы завис в преддверии ожидаемого обострения: в самом деле, о чем сейчас речь, когда на кону судьба всей ситуации? Может, и переводить уже будет нечего, а может, речь пойдет уже о совершенно других масштабах. Да и вваливать деньги в проект с непредсказуемыми результатами станет только безумец.
Говорить о надвигающейся войне постоянно и без перерыва тоже не комильфо - серьезные парни должны держать обещание (а я ведь серьезный парень. А причем здесь тогда мусор? Притом. Когда начнется месиво (опять о войне) то крови прольется много, и каждая украинская семья будет проклинать проклятых русских и их приспешников террористов в постигшей ее беде, забыв напрочь о том, как не возражала, чтобы их потенциальный покойник брал в руки оружие и вершил "святое дело". А также забыв напрочь о том, с чего это дело начиналось.
А начиналось все не с того, о чем верещит на каждом углу украинская пропаганда, обвиняя русских во вторжении, а с того, что во многих из нас сидит понимание "что хорошо, а что плохо". Я не был апологетом сепаратизма, я не носил в себе идей Донецкой республики, русского мира, коммунизма, империализма и прочих измов - я был обычным человеком со своим внутренним кодексом и ностальгией по своему советскому небогатому в денежном смысле прошлому.
Я ностальгировал по заводу, на котором стоял у станка, и с которого бабы и мужики из бригады провожали меня в армию. По желтым треугольникам окон в проплывающих мимо домах поночи, когда я подростком ехал на велосипеде на рыбалку, а за этими треугольниками просыпались шахтеры, собирая свой нехитрый тормозок, разогревая чайник, и готовясь к трудовой смене - и у них не было собственников, а было понимание, что завтра все будет, как и вчера - без лихорадок, неуверенности в завтрашнем дне, кризисов и беснующихся от собственной мнимой значимости соотечественников вокруг.
И когда случился конец тринадцатого года и майдан с его поверхностными, наносными и соблазняющими своей искусительностью лозунгами - сработала внутренняя установка, что нужно наклониться и поднять мусор. Я не знал никого из "вражеских" спецслужб, не состою ни у кого на подписке, не вступал в сговор с врагами государства, не получал денег за оказанные услуги - я просто решил поднять мусор, а вместе со мной по тем же мотивам решили его поднять и многие тысячи человек. При подавляющем одобрении тех, кого мы считали своими вдохновителями - людей вокруг нас.
Нравился ли нам Янукович? Нет. Мы просто предпочитали мир с Януковичем, чем войну без него. Мы и сегодня его ненавидим не за то, кем он был, а за то, что он ничего не сделал, чтобы большая кровь не пролилась. Когда за год до майдана я разговаривал с мэром города Рава Русская, сидя в львовском ресторане, я говорил ей, с жаром доказывавшей мне, что Порошенко - спасение для Украины, потому что он будет рукопожат и западом и востоком, и Януковича нужно убирать, что она ошибается, и все закончится войной. Я говорил своему другу, киевлянину, на третий день майдана, когда узнал, что он стал его участником, что следующий раз мы увидим друг друга через прицелы автоматов. Мы не хотели войны, мы не хотели ничьей крови, мы не желали зла братьям украинцам, но есть вещи, с которыми мириться нельзя.