Пишет Mediadoctor: Пара слов о Курилах-2

На отечественных пиар-фронтах неспокойно: сетевое и не только сообщество бурно обсуждает последние подвижки по курильскому вопросу. Под конец декабря у патриотической общественности возникли серьёзные опасения, что как минимум с частью Курил придётся попрощаться, обильно подогретые «успокоительными» заявлениями Абэ, что местное население при передаче островов депортировано не будет. Москва быстро погасила наметившийся кризис коммуникации вроде как резкой отповедью: «Мы привлекли внимание наших друзей из Японии к тому, что вопросы суверенитета над островами не обсуждаются. Это территория Российской Федерации». После чего вопрос как будто перешёл из разряда острых в разряд традиционно-рутинных.

Что это, зачем и почему, и чем сердце успокоится, — подобными вопросами задаются многие. Скажу об этом пару слов без претензий на объективность и всеобъемлющее знание.

Об общих положениях своего понимания того, что происходит на Дальнем Востоке, я уже писал тут, тут и, чуть более подробно, тут. Добавлю к этому совсем немного.

Какова генеральная диспозиция РФ как государства в пост-биполярном мире? Значительный элемент всей стратегии РФ в постсоветский период — это вживание в статус и роль державы среднего масштаба. Государства не без претензий, со своей сферой влияния, но именно средних параметров. Каковое вживание, в частности, подразумевает пересмотр отношений со странами, некогда представлявшими собой незначительные величины, а теперь, в силу утраты Россией её глобальной роли и возможностей, превратившимися в игроков, способных конкурировать с РФ и наступать на её интересы.

Важная составляющая данного подхода — устранение наиболее острых (в т.ч. долгоиграющих) проблем, являющихся объективными раздражителями в отношениях с остальным миром, прежде всего, — с соседями. За четверть века своего бытия молодая РФ попыталась урегулировать отношения с целым рядом стран. Так, РФ:

- договорилась о разделе Баренцева моря с Норвегией, завершив 40-летний спор ценой серьёзных уступок (отдачи примерно 60-80 тыс. кв. км спорной акватории);

- договорилась о демаркации границ с КНР, в ходе которой Китай получил острова Тарабаров и Большой Уссурийский, а также половину острова Большой, в общей сложности 337 кв. км;

- договорилась о демаркации границ с Азербайджаном, соглашение с которым предусматривает передачу ему двух сёл и 3000 га пастбищных земель;

- отказалась от секторального принципа границ в Заполярье, которого СССР придерживался с 1926 года, присоединившись в 1997 году к Конвенции ООН по морскому праву и тем самым добровольно отдав «мировому сообществу» примерно 1,7 млн. кв. км водной поверхности и шельфа (в результате чего отдельные участки Севморпути, когда-то бывшего внутренньей водной магистралью, стали проходить по международным водам). Важно отметить, что в нулевые РФ подала в ООН заявку на получение значительной части «бывшего своего» шельфа: то есть тут, в широком смысле, речь опять же идёт о большой, но в идеале (если комиссия ООН поддержит российскую заявку), частичной уступке с целью вписаться в пост-биполярные реалии, сняв потенциальную конфликтность и претензии со стороны стран-участниц Конвенции и «переполучив» свой шельфовый актив «по международным правилам»;

- наконец, затеяла разговоры с Японией по поводу заключения мирного договора и, соответственно, Курил.

Повторюсь, логика за всем этим просматривается примерно такая: «мы теперь не сверхдержава, мы уязвимы, мы должны снять конфликтность в наиболее острых вопросах с соседями и прочими игроками, потому будем постепенно со всеми договариваться».

В эту же логику вполне вписывается и диалог с Японией.

Основа официальной российской позиции по этому вопросу давно известна и излагаются её принципы в Иркутском заявлении Президента Российской Федерации и Премьер-министра Японии о дальнейшем продолжении переговоров по проблеме мирного договора от 25 марта 2001 года, в котором говорится:



(Попутно отмечу, что на властях сторон по тому же заявлению лежит обязанность проведения «деятельности по разъяснению общественности важности заключения мирного договора», практический смысл которой вполне очевиден: в обеих странах есть набор устоявшихся стереотипов и пожеланий в отношении такого договора, — японцы считают, что РФ должна отдать все острова, россияне — что Япония не должна получить ни одного, вот этот-то компромисс публике и надо «продать» в обоих государствах)

В свою очередь, цитируемая Декларация 1956 г. постулирует: «9. ...Союз Советских Социалистических Республик, идя навстречу пожеланиям Японии и учитывая интересы японского государства, соглашается на передачу Японии островов Хабомаи и острова Сикотан с тем, однако, что фактическая передача этих островов Японии будет произведена после заключения Мирного Договора между Союзом Советских Социалистических Республик и Японией» (кстати, ни словом не упоминая о каком-то гипотетическом выводе американских сил с японской территории как условии sine qua non применения этой декларации либо заключения мирного договора, на что теперь бурно напирает официальный и полуофициальный пиар в русскоязычном сегменте интернета).

Иными словами, РФ с самого начала «нулевых» вполне готова договариваться с Японией о «принадлежности островов Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи», руководствуясь двусторонним документом, в котором заключение мирного договора увязано с получением Японией минимум двух групп островов из этих четырёх.

И пока ничего не выходящего за пределы этой общей канвы на данном участке не произошло. Японский лидер — вольно ли, невольно ли, — спровоцировал ненужную шумиху, эту шумиху погасили традиционным для нынешней российской власти заявлением: «вопрос не обсуждается».

На самом деле, Иркутское заявление и его принципы (а равно и не известные широкой публике двусторонние наработки всех последующих годов, которые явно строились на этих самых принципах) никто не отменял, а это значит, что, вопреки заявлениям Лаврова, всё вполне обсуждается, просто не здесь и не сейчас. Очевидно, что в конце декабря произошёл информационный фальстарт; или же, например, японцы вздумали немного попродавливать собственные повестки, сообразуясь со своими представлениями о ходе переговоров. Возможна и такая трактовка (ну почему нет): имел место управляемый «прививочный» пиар-кризис, призванный сделать вопрос отказа от (некоторых) Курильских островов как публично обсуждаемым, так и достаточно «затасканным» для того, чтобы потом это дело прошло попроще («да сколько можно доставать этими вашими Курилами, отстаньте уже»). У меня нет чёткого понимания по данному вопросу, да это и не так важно. В любом случае, состоялся некий событийно-медийный всплеск, завершившийся «резким заявлением» Лаврова, однако рассчитывать, что всё «дело Курил» на этом будет закрыто, нет никаких оснований. Поэтому, думается, это вовсе не последние новости по курильской тематике, которые мы услышим.