Лев Вершинин: Обвиняется в зяте

Особо заинтересовало, конечно, насчет тещи Анатолия (0.01-3.20), и прошу погодить с "беспрецедентно".



Прецеденты есть, и не подумайте, что я подразумеваю знаменитое "будучи любимой женой Рычагова, не могла не знать об изменнической деятельности своего мужа". Там все-таки реально была

любимая жена, авторитетная в армии, с которой муж делился всеми своими мыслями, - а тут мгновенно всплывает в памяти куда менее известное "Вашему брату удалось ускользнуть от нас, но вы от нас не уйдете". Уникальный, кстати, был случай для III Рейха. Там формальную законность ставили

превыше всего, строжайше придерживаясь буквы, а казус фрау Шольц, домохозяйки, не видевшей брата лет десять, был единственным, когда эту самую формальную законность плюнули, ограничившись показаниями двух свидетелей вместо положенных трех, притом что два имевшихся свидетеля были связаны

узами родства, хотя закон требовал, чтобы они не знали друг друга. Так что, даже по зверским законам того времени и того места фрау Шольц казнить не могли. Но казнили. Слишком уж ненавидели брата. И г-жу Бондаренко даже по законам бУ щемить не за что. Но щемят. Слишком уж ненавидят зятя.

Это, не скрою, впечатляет по-крупному.
Остальное, хотя и забавно, но привычно,
ибо помойка на то и помойка, - и откуда на помойке закон?