Второго мая погиб ополченец Ромашка из Киева

2 мая – это не только годовщина трагедии в Одессе. Для нас, бывших жителей Киева, участников обороны Славянска от войск хунты, 2 мая 2014 года стало днем потери земляка – боевого товарища, который был застрелен украинским снайпером.

Тогда погиб замечательный боец и командир, киевлянин Сергей Журиков «Ромашка». Он был одним из тех пассионариев, которые ринулись защищать сначала крымский народ, не рассчитывая на какую-либо поддержку, а потом поехали на Донбасс.

Ромашка заходил в составе группы 12-го апреля в Славянск. И до своей гибели он руководил самым боевым подразделением, какое было в то время на Донбассе.
До Евромайдана Ромашка жил в Киеве. Очень любил путешествовать и объездил весь мир. Прошел войну в Чечне, служил в украинской Альфе еще задолго до майдана, но всегда считал себя русским, православным. Даже пономарил какое-то время в алтаре. До войны и майдана у него в Киеве была своя фотостудия, он также был профессиональным фотографом. Между прочим, у него больше 1600 прыжков с парашютом, в том числе фрифлая.

И вот в Славянске по удивительному стечению обстоятельств, он встретился с женщиной, которая была с ним в Чечне медиком и даже оказывала ему первую помощь при ранении в ногу (он получил несколько ранений в чеченской кампании).

Это была Ольга Вязовская «Леля» — она оставила семью, родной дом и приехала спасать человеческие жизни в Славянск. Она была начмедом всего Славянска. Ее знали все, за беспримерное мужество, смелость и выносливость.

Все время, пока шла война в Славянске, она спасала сотни жизней — как мирных жителей, так и ополченцев, работая под непрекращающимся бомбежками.

Вот что она вспоминает о тех событиях и о Ромашке:

«Пришло время вспомнить 2 мая 2014. Три года мы живем с этими воспоминаниями. День был странным и оттого страшным. Еще ранними утром, когда никто не знал, сколько боли принесет этот день, кофе не лез в горло. Хотя знала, что без него в 5 утра глаза просто не откроются, а надо! Потом все началось.

В какой-то момент все понеслось, как снежный ком и оттого стало не по себе. «Рысь» (ополченец Славянска) притащил раненого пилота ВСУ, и все мы долго удивлялись и переживали, что его бросили свои.
Потом начался бой на Семеновке, много раненых. Уже днем, пытаясь перевести дух перед общением с командиром, увидела идущего быстрым шагом Ромашку. Я ему сказала: «Товарищ Ромашка, мы когда поедем к стоматологу? Ты же обещал! Ты же есть не можешь!!!». Он повернулся и смотрел на меня долго-долго. Потом ответил – «Лёля, вот сегодня вернусь и завтра поедем. Обещаю!». – «Ну, ты хоть полоскать не забывай», — проворчала я, прикрывая глаза. И все, провал.

А через два часа звонок от Вандала: «Лёля, у нас двухсотый. Ромашка». Я долго пыталась понять, что он говорит. Потом села в машину и поехала на Исполком. Меня не пустили в кабинет, так как Ромашку уже отпевал батюшка. А я так орала, что ничего не было слышно. Именно тогда я впервые заплакала. Горько, с причитаниями на плече у «Урала» (ополченец Славянска), как маленькая. А вечером мы узнали о том, что случилось в Одессе. Вот именно тогда, в тот день и началась для меня война».

Опубликовано: http://www.politnavigator.net/blog/2-maya-pogib-opolchenec-romashka-iz-kieva