Пишет Алексей Зотьев: Екатеринбург. Май 2019 года

Сегодня я хочу поговорить о событиях, которые имели место быть в недалеком прошлом. О событиях, значимость которых для будущего России недооценивать опрометчиво. Я сознательно не реагировал на просьбы моих читателей, настойчиво требующих высказать свою позицию по обозначенному вопросу, так как то, что случилось в Екатеринбурге, было неожиданностью даже для меня, а, следовательно, требовало тщательного осмысления.


Для того чтобы оценить последствия противостояния в Екатеринбурге, даже для того, чтобы понять предпосылки процессов, его породивших, нужно владеть информацией. А для того, чтобы правильно эту информацию интерпретировать, нужен, как минимум, холодный рассудок.
Это я о том, что сегодня мое понимание произошедшего в третьем по величине городе Российской Федерации более осмысленное, чем то понимание, которое имелось в момент развития затронутых мною событий. Наверное, сегодня я более объективен и беспристрастен.
Скажу сразу, что не являюсь принципиальным противником РПЦ, хотя в некоторых вопросах и не поддерживаю ее иерархов. С другой стороны, я так же не спешу вешать ярлык «либераст» на каждого, кто вышел на улицу в протестном порыве. Стараюсь придерживаться принципа разумности, и надеюсь, что хотя бы иногда у меня это получается.

В мероприятиях, спровоцированных намерением РПЦ построить в населенных пунктах Российской Федерации как можно больше храмов, я участвовал дважды. Первый раз я выступал против. Дело было в Ростове-на-Дону, и я яростно защищал единственный в области детский кукольный театр, который решили отдать местной епархии под предлогом исполнения требований федерального законодательства. Якобы театр это не что иное, как подвергнутое реконструкции здание храма. Храма, принадлежащего ранее греческой православной церкви. Я потратил уйму времени на то, чтобы собрать доказательную базу, указывающую на то, что храм был практически полностью разрушен еще в 30-х годах прошлого века, а кукольный театр постройка новая, советского образца, при строительстве которой лишь частично использовался фундамент разрушенного храма и, возможно, одна из стен. Мои же оппоненты активно доказывали, что стоящая посредине Ростова бетонная коробка – это и есть слегка «реконструированный» греческий храм. В общем, вопрос повис в воздухе. Театр пока работает, но, сколько продлится его деятельность на привычном месте, мы не знаем.
Второе раз я участвовал в подобном уже на стороне РПЦ, в тот момент, когда в моем родном городе остро встал вопрос, под что отдать участок в исторической части города – под модный пивной ресторан, визитной карточкой которого должен был стать привезенный загодя английский двухэтажный автобус, либо под культовую постройку РПЦ. В общем, как вы понимаете, выбора у меня не было. В итоге руководство города зашло в тупик и нашло единственно верный выход из сложившейся ситуации – данный участок решили вообще не застраивать. Меня это устроило.
Нужен ли жителям Екатеринбурга новый храм или все же им дороже привычный сквер – вопрос для меня сложный. Да и если честно, в этой статье речь пойдет немного о другом, скорее больше о последствиях непонимания, чем об их причинах.
13 мая 2019 года жители Екатеринбурга пришли в сквер и попытались проникнуть на территорию, огороженную для строительства храма. Мне сложно судить о том, кто и что вывело их на данное несогласованное, но явно протестное мероприятие. Гражданская сознательность, стремление идти наперекор действующей власти, осознание того, что Россия все же светское государство, или пресловутые агенты Госдепа, которые, к слову, уже давно облюбовали Екатеринбург – сегодня это уже не важно. Протест начался, и власть должна была как-то на него реагировать. Вопрос о гражданской дипломатии отпал сам собой, так как ранее были проведены «общественные слушания», на которых сторонников строительства храма оказалось чуть ли не в двадцать раз больше чем противников. И власть решила, уверен, что решение принималось на местном уровне, что клин клином вышибают. И под видом «воинов Христовых» на территорию сквера дружной вереницей потянулись сотрудники охранных предприятий и местные спортсмены, имеющие отношение к компании, финансирующей строительство храма. Логика простая. Вы ломаете забор, значит и нам можно немного перейти грань дозволенного. Когда я смотрел стрим, прямую трансляцию с места событий, которая показывала как эти мужественные парни с криками «Слышь, ты чё хочешь?», под молчаливое одобрение сотрудников правоохранительных органов навешивали люлей протестующим, мне хотелось вскочить со стула и закричать, закричать так, чтобы было слышно на всю Россию, «Бл…дь! Что же вы творите, недоумки!», но понимание бессмысленности данного поступка заставило меня держать свой буйный характер в исключительно строгих рамках.


2013 год. 21 ноября. Киев. Небольшая кучка сторонников евроинтерграции, не более тысячи человек, робко пытается призвать Януковича к сознательности и всё-таки подписать тот договор, который открывает украинцам путь в счастливое европейское будущее. Они подают документы для согласования своего протеста и пытаются узаконить палаточный лагерь. Им отказывают в разрешении на установку «малых архитектурных форм в виде палаток, киосков, навесов, в том числе временных и передвижных». Но уже 22 ноября на Майдане Независимости появляются 15 армейских брезентовых палаток и 20 тентов. Напомню, протестующих по разным источникам от 1000 до 2000 человек. И в этот момент власть совершает роковую для нее ошибку. Принимает решение, которое и послужило катализатором дальнейшего протеста. 22 ноября силовики довольно жестко, ночью, разгоняют палаточный городок, а 23 ноября столкновения продолжаются уже на площади, которую пытаются очистить от протестующих якобы для того, чтобы установить новогоднюю ель. И все, финита ля комедия! Уже 24 ноября по улицам Киева марширует от 50 до 100 тысяч протестующих, а еще вчера так героически мудохавшие «жителей» палаточного городка бойцы «Беркута» нервно всматриваются в толпу, не понимая, кому вообще под силу остановить такую лавину.
Нечто подобное, но в гораздо меньших масштабах, случилось и в Екатеринбурге. Уже 14 ноября, на другой день после силового разгона сторонников сохранения сквера, протестующих было гораздо больше. Они задорно ломали вновь и вновь возводимые полицейскими и охраной объекта заборы, задирали росгвардейцев и спрашивали, где же те спортсмены, которые вчера так геройски защищали территорию будущего храма. Сторонников сохранения сквера становилось все больше и больше, а сторонников строительства храма как-то не прибавлялось. Те бравые парни, кричащие с экранов телевизоров и страниц СМИ о том, что они уже спешат/бегут/вылетели/выехали на защиту храма и вскоре прибудут на место для того, чтобы «погонять бесов», затерялись где-то в пути. В бой пустили пропагандистов, которые практически «в сухую» проиграли многочисленным безвестным журналистам и блогерам, объективно освещающим происходящее, порою просто пуская в эфир картинку в режиме онлайн. Порадовало фото вдохновенного молебна участников проекта Камеди-клаб. Разумеется, молящиеся лицедеи, в реальной жизни посредством своего «творчества» попирающие все христианские ценности, должны были убедить население Екатеринбурга в том, что храм все же должен быть построен именно на этом месте.
Дальше последовали серьезные заявления со стороны местной власти и епархии о «непокобелимости» принятого решения, и о том, что храм будет построен несмотря ни на что. Пропагандисты в захлёб рассказывали нам об агентах Госдепа, купленных студентах и глупой «школоте», которая за любой кипишь, кроме голодовки, но картинка с места событий была немного иной. Итог всем известен. «Непокобелимая» местная власть предложила РПЦ выбрать другой участок для застройки, а руководство местной епархии, еще пару дней назад убеждавшее население в невозможности какого-либо компромисса, распорядилось убрать забор, ограждающий место уже несостоявшегося строительства. Народ победил. Случилось доселе невиданное.
Несомненно, политика регионального правительства и местной епархии круто изменилась после вмешательства федерального центра в лице Владимира Путина, гаранта Конституции. Он исключительно вовремя нажал на тормоза и, проиграв маленькое сражение, не допустил поражения в большой войне. Точку в споре населения и местной власти поставил ВЦИОМ, который во всеуслышание сообщил о том, что строительство храма в данном месте, на месте сквера, не одобряет 76 процентов жителей города. Ювелирная работа, все довольны, сквер спасен, храм построят на другом месте, кадровые решения сотрясут регион ближе к осени, это неизбежно, подобное фиаско не может остаться безнаказанным, а Владимир Владимирович слегка затормозил падение своего рейтинга. Но не все так гладко, как нам бы этого хотелось.


То, что случилось в Екатеринбурге, уже в недалеком будущем будет иметь самые серьезные последствия. Народ получил понимание о единственно действенной модели коммуникации с действующей власти. Сейчас, пока в умах населения происходит переосмысление полученного в ходе маленького «антиклерикального майдана» опыта, в сети Интернет под разными предлогами рассылаются методички и инструкции, обучающие народ новым формам борьбы за свои права. Обучающие на реальном, успешном примере. И народ вчитывается в эту информацию, потому что за эти несколько дней понял многое. Понял, что Росгвардия не всесильна, а ее бойцы – обычные люди, преисполненные собственных страхов. Понял, что власть декларативно продавливает свои решения лишь до той поры, пока не получит жесткий отпор. Понял цену всевозможным «общественным слушаниям», которые уже давно превратились в топорные театрализованные представления. И самое страшное для действующей власти – народ поверил в свою силу. Ну а власть осознала бессилие и лубочность всех «провластных» организаций и штатных пропагандистов, которые отнюдь не стоят тех денег, которые на них тратят. Да, и еще. В некоторых регионах явно обозначилась ситуация, при которой «верхи не могут, низы не хотят». И это не просто некое гипотетическое падение рейтингов, это реальная перспектива открытого противостояния, жестокого и беспощадного.
В общем, благодаря неразумности региональных чиновников, не желающих делать выводы из чужих ошибок, мы получили большую проблему, последствия которой нам аукнуться еще не раз. Единственно эффективная модель протеста опробована и вскоре будет растиражирована по регионам. И весь фокус в том, что акции массового неповиновения могут начаться даже не по политическим мотивам. Мотив социальный куда привлекательнее, так как под знамена подобного протеста можно поставить на порядок больше людей. А РПЦ? РПЦ совсем не причём и в данной ситуации, как говорят у нас в провинции, просто попала под горячую руку. Протест в Екатеринбурге был направлен исключительно против действующей власти. И реальная проблема православной церкви заключается в том, что она в последнее время как-то опрометчиво срослась с действующей властью, которая пользуется поддержкой далеко не у большей части населения. Просто произнося свое сакральное выражение «любая власть от Бога», иерархи РПЦ должны помнить о том, что единственным источником власти в Российской Федерации, является ее многонациональный народ.