Осуждены и забыты. За что преследуют ополченцев Русской весны

В Белоруссии в ходе судебного процесса, который завершился 10 июля объявлением приговора, за участие в войне в Донбассе получил два года тюрьмы бывший военнослужащий ДНР.

В среду, 10 июля, Брестский областной суд приговорил к двум годам лишения свободы гражданина Белоруссии Вадима Шевченко за участие в вооруженном конфликте в Донбассе. Это шестой белорус, осужденный за то, что с оружием в руках вмешался в гражданскую войну на территории Украины. До него сроки получили трое граждан РБ, воевавших на стороне повстанцев, и двое боевиков украинских добробатов.

Нельзя сказать, что в Белоруссии добровольцев с украинской войны систематически преследуют. Тем не менее история Вадима Шевченко является хорошим поводом, чтобы поговорить о ней по душам.

Позывной «Ветерок»

В 2014 году добровольцы еще не знали, что круто меняют свою жизнь. Руководствуясь эмоциями, они не думали, что война, юридически не признанная никем, станет поводом для их преследования по законам их собственных стран. Не думал об этом и гражданин Белоруссии Вадим Шевченко. Все сочувствующие, активно обсуждая в соцсетях перед приговором злоключения ополченца, давали весьма нелестные оценки правосудию страны, которая декларирует себя братской по отношению к России и Украине. Те, кто не видит границ между «тремя сестрами», кто сам стоял за народ Крыма и Донбасса, переживал сердцем украинскую трагедию, осуждают тех, кто посадил в тюрьму человека, стоявшего за русское дело.

Сам подсудимый ничего не отрицал и утверждал, что считает свою борьбу справедливой. Сожалел он лишь о том, что нарушил законы Белоруссии. «Я с самого начала следил за событиями на Донбассе, видел, как разрушаются города, как гибнут люди. Добровольно вступил в ряды ополчения. Оборонял юг, Саханку, Коминтерново», — рассказывал на суде Вадим Шевченко. Возмущению и бессильному отчаянию наблюдателей не было предела — ведь наших бьют! Приговор оставил ощущение несправедливости, беспредела и торжества врага. «Это позор!» — написал экс-командир ополчения Игорь Стрелков.

Эмоции и реальность

В Белоруссии тех, кто сочувствует повстанцам Донбасса, больше, чем сторонников Киева. Особенно в среде госслужащих и правоохранителей. Они прекрасно видят, что к чему, и понимают: случись Майдан в Белоруссии (а попытки штурма были и будут), им придется уходить в подполье, а может, и в леса. Судья и прокурор в деле Шевченко явно держали сторону подсудимого. Его искренность и чистосердечие тронули обвинение, а когда дело дошло до зверств карателей и страданий мирных жителей, то, по словам участников процесса, «на слезу пробило даже прокурора». Многие надеялись на снисхождение или условный срок. Но суд дал Шевченко два года.

Вникнем в суть дела. При его внимательном рассмотрении всплывают отрезвляющие факты. Вадим Шевченко не ополченец и никогда им не был. Важно помнить, что «ополченцы» — это те, кто взял в руки оружие и сражался в вооруженных формированиях, подобных партизанским отрядам. Но все это было только в 2014 году, до Минских соглашений. А Шевченко приехал на Донбасс из Москвы летом 2015 года и официально вступил в вооруженные силы ДНР, которые ополчением уже не являлись. «Корпуса» состоят из контрактников. Шевченко служил по контракту в ВЧ-8819, Мариупольско-Хинганском отдельном штурмовом полку морской пехоты ВС ДНР в звании рядового стрелка и гранатометчика.

Это по белорусским законам подпадает под статью 133 (наемничество) и карается лишением свободы на срок от трех до семи лет. Впрочем, суд квалифицировал действия Шевченко по другой статье — №361, часть первая: участие в вооруженном конфликте на территории иностранного государства. Она легче статьи 133, и наказание по ней от двух до пяти лет. Очевидно, что суд, встав на сторону обвиняемого, квалифицировал его по менее тяжелой статье и присудил минимально возможное наказание. На это были причины.

Dura lex, sed lex

Здесь начинается самая интересная часть истории бойца с веселым позывным «Ветерок». Дело в том, что у него уголовное прошлое, он вор-рецидивист, трижды осужденный за кражи. С таким бэкграундом Вадим выкладывал в Сети свои фронтовые фото с боевым оружием в руках. Романтикам не стоит строить иллюзий: органы давно наблюдали за ним и его передвижениями. Националисты же не стесняясь публиковали у себя фотографии Вадима, глумясь над не очень приглядным образом «борца за русский мир». Они же писали доносы. Правда, доносчики так и не явились в суд как свидетели.

В ДНР Ветерок не ужился, уехал в Сирию, где работал на нефтезаводе. Он приехал в конце декабря 2018 года в Брест. И хотя никто на границе его не задержал, Ветерок решил не ждать, когда за ним придут. Добровольно явился с повинной в управление КГБ и рассказал о своем участии в вооруженном конфликте на Украине. Фактически он сам дал ход делу против самого себя, что закончилось судом и сроком. Вопрос, попал ли бы он на скамью подсудимых, если бы не явился с повинной, является предметом праздных рассуждений. Случилось то, что случилось. Поскольку в Белоруссии законы соблюдают буква в букву, иного исхода суда и быть не могло.

На основании заявления и чистосердечного признания, руководствуясь статьей 361, явившийся с повинной гражданин Белоруссии был взят под стражу, а затем, учитывая его глубокое раскаяние и сотрудничество со следствием, был освобожден под домашний арест. В реалиях белорусского государства — это знак безмерного расположения правосудия к подозреваемому. Пока шло следствие, Ветерок женился и даже зарегистрировал ИП по оказанию парикмахерских услуг. В ходе следствия и суда он признал свою вину и раскаялся в содеянном. Получил минимальный срок по более легкой статье, так как объявил о том, что руководствовался идейными побуждениями и не получал за службу в ДНР никакого вознаграждения. Суд согласился принять этот факт без доказательств.

Без вины виноватые

На вопрос, что заставило Вадима добровольно сдаться КГБ, он ответил: «Я осознал противоправность своих действий, понимал, что правда рано или поздно станет известна и всячески способствовал расследованию». Приговор Брестского областного суда официально не вступил в законную силу и может быть обжалован. Адвокат осужденного не исключает, что Ветерок может попасть под амнистию, которая объявлена в Белоруссии в связи с 75-летием освобождения БР от фашистских захватчиков. Именно для того и отправился Шевченко на Донбасс, чтобы сражаться против тех самых фашистских захватчиков и освободить от них Новороссию, а желательно и всю Украину. Именно такими же патриотическими побуждениями руководствовались все, кто принял сторону антимайдана, а впоследствии Русской весны и Новороссии. На том твердо стоят все патриоты. Так нас воспитывали наши отцы и деды, бившие фашистов с оружием в руках.

Но это и камень в огород тех, кто смеет осуждать добровольцев Донбасса и судить их. Нужно признать, что следствия и суды в постсоветских странах делают свою работу, держатся правовых норм и законов. Иначе сами станут преступниками. Суд Бреста максимально способствовал тому, чтобы Шевченко получил минимальное наказание. Ничего больше белорусский суд для него сделать не мог.

Кто есть кто

Только три белоруса — Виталий Котлобай, Виталий Митрофанов и Алексей Ершов — были осуждены ранее в Белоруссии за участие в войне на стороне повстанцев Донбасса. Только один попал в тюрьму. Куда более жестко суд отнесся к тем белорусам, кто воевал на стороне Украины. Это Стас Гончаров и Тарас Аватаров. В отличие от ополченцев, их судили не за участие в войне. Аватаров был взят по возвращении из Украины с «сувенирами» и осужден в 2016 году на пять лет за незаконное хранение оружия и боеприпасов и контрабанду. К большому сроку приговорен Стас Гончаров по прозвищу Террор-машина, неонацист, воевавший в нацистском «Азове». Он попался на том, на чем никогда не попадаются бывшие ополченцы — применение опыта АТО к согражданам.

На стороне Украины воевали только белорусские нацисты. Один такой по кличке Моджахед получил 10 лет в самой Украине за зверства по отношению к мирному населению в составе печально известного добробата «Торнадо». Белорусские добровольцы в АТО — это спецконтингент. Они никогда не явятся в КГБ с повинной. А те, кто воевал на стороне народных республик, будучи романтиками и веря в справедливость, всегда честны, даже если это грозит им тюрьмой или чем похуже. Это знак глубочайшей веры в правое, русское дело. Кто есть кто — очевидно. Именно против «Азова» и воевал Вадим Шевченко.

Приказано забыть

Белоруссия осуждает участие своих граждан в войне на Украине, потому что опасается, как бы они не применили боевой опыт в своей собственной стране. «Боевики и другие, кто воевал на Донбассе, позируют уже в Минске с оружием. Поэтому разбирайтесь мгновенно, вместе с милицией и КГБ. Никаких позеров и никаких боевиков в стране быть не должно», — сказал об этом президент Белоруссии Александр Лукашенко еще четыре года назад. В апреле 2016-го по инициативе КГБ в Уголовный кодекс Белоруссии были внесены поправки. Ранее граждан страны, воюющих на территории иностранных государств, могли осудить только по статье «наемничество». С 2016-го под статью попали и те, кто воюет не за деньги, а по убеждениям, как Вадим Шевченко.

Всем участникам войны важно помнить, что они подсудны везде. Усугубляет опасность правовая неопределенность, необъявленность и непризнанность войны. Ветеранам следует опасаться выкладывать фотографии с оружием в соцсетях и сообщать о своем участии в войне. Примеры осуждения ополченцев есть в Узбекистане, Казахстане, Италии, Испании, Норвегии и даже России. Остается верить в то, что агрессия Украины будет осуждена, а ополченцы получат статус участников войны. Это будет высшая справедливость, которой ждут сегодня русские и бывшие советские люди.

Максим Максимов