Что сказал горбатый...

Вот, казалось бы, если уж эту тему я пропустил вчера (и пропустил сознательно, слишком уж она болезненная), то с какой бы стати вдруг сегодня? А повод есть, и этот повод подал г-н Песков своим мило наивным: "Нас методично обманывали". Смотрите...

"Пойти на силовой вариант я не мог по двум причинам. Во-первых, в этом случае я перестал бы быть самим собой. И во-вторых, такое решение повлекло бы за собой острый гражданский конфликт с непредсказуемыми последствиями. Я считал, что этого нельзя допустить", -

говорит Михаил Горбачев, поясняя, почему он, своей политкой доведя страну до гибели, даже в последний момент, когда нога зависла над гранью, не стал ее спасать последним оставшимся в арсенале методом, - который у него был, чего он, как видим, не отрицает. И...

И давайте вспомним как погибла великая страна.
Это, в данном случае, важно.

К 1985 году СССР подошел к моменту, когда необходимы были реформы. Это было ясно всем, вопрос заключался лишь что и как реформировать, не выплескивая с водой ребенка. А варианты напрашивались. Можно было, как позже Батька, глядя на китайцев, взяться за перезагрузку промышленности, включая оборонную, за контролируемый, без ущерба социальным

проектам НЭП и так далее. Все это было возможно, - аргументы приведены не раз, - но руководство КПСС пошло другим путем, вместо содержания меняя форму, то есть, устроив "гласность" со всякими "народными фронтами" и типа "свободными выборами", под прикрытием которой по факту шла подготовка к сливу страны, реализуемая дальновидным жульем

и агентами "партнеров". Не возьму на себя смелость утверждать, что одним из этих агентов был Горбачев, но факт: оказавшись у руля и получив фактически безраздельную власть, слабый, хитрый, но не умный, управляемый, падкий на лесть и подверженный влияниям человечек, еще и подбиравший кадры по принципу "умные не надобны, надобны верные", однако даже

не способный подобрать "верных", постоянно шел по наихудшему пути, либо выбирая, как показала жизнь, наихудшие варианты, либо вообще стараясь ничего не делать. И в результате, после череды фатальных ошибок (и еще хорошо, если просто ошибок), страна пришла в тупик, когда спасти ее можно было только силовым путем. Проще говоря, введя жесткую

диктатуру по примеру ген. Ярузельского в Польше, - и при необходимости с парой-тройкой небольших Тяньаньмыней, только реальных, а не подленько опереточных, как в Вильнюсе или Баку, когда была продемонстрирована полная импотенция Центра. Это было вполне возможно, даже в 1991, летом. Итоги мартовского референдума, когда абсолютное большинство

населения СССР высказалось за сохранение Союза, говорили о том, что поддержка масс гарантирована, и тогдашняя "вертикаль" не посмела бы брыкаться (позиция Кравчука в августе была очень показательна), и лидеры "национальных движений", подрощенные КГБ, сделали бы под козырек (если кто забыл, Гамсахурдиа в Тбилиси поддержал ГКЧП, а Ландсбергис

в Вильне помчался к кураторам, просить, чтобы его не обижали). И силовики, которым за державу обидно, - они тогда еще не перевелись, - были значительно влиятельнее поколения "Чего изволите?", и готовы делать дело. Но слабый, трусоватый, самовлюбленный, амбициозно-безвольный, самовлюбленный, предельно профнепригодный и запредельно не готовый

к решению вопросов человечек, сибарит и нарцисс, волею судьбы стоявший у руля, оказавшись лицом к лицу с задачами, которые в переломные моменты обязан решать глава государства человечек, не сделал ничего. Он, к тому времени уже сдавший (за пустые бумажки, а то и вовсе за хорошее слово) внешнеполитические позиции, сливший Варшавский Договор,

предавший вернейших союзников (Хоннекера, Живкова), сперва спрятался, нырнув в бункер, а потом и вовсе сложил ручки, отпустил вожжи и поплыл по течению, и вместе с ним поплыли по течение серые чиновники, физиологически не способные брать на себя ответственность, - зато агентура влияния и будущие "чубайсы" отыграли, как по нотам. И вот он ноет:

дескать, ах! гражданский конфликт! с непредсказуемыми последствиями (читай, силовым противвостоянием и кровью)!, - хотя на тот момент, даже пойди все по наихудшему варианту, максимальное число жертв тогда уложилось бы в пару-тройку тысяч единиц. На порядки меньше, чем в итоге краха СССР. Но вот ведь на что нельзя не обратить внимание.

"В этом случае, - говорит Горбачев, - я перестал бы быть собой" (трусоватым, слабым, глупым нарциссом)... + "Я считал, что этого нельзя допустить" (и фатально ошибся). То есть, даже у этого дрянного чма хватило мужества, оправдываясь, все-таки признать свою, именно свою ("Я"!) ответственность за случившее. Без всяких "Мы не виноваты, нас методично обманывали".

Точка.
И позвольте обойтись без резюме.