Олег Царёв: Война на Украине. Что дальше?

Для того чтобы оценить возможности украинской армии, чрезвычайно важно понять, чем же были сбиты два самолёта и два вертолета над Брянской областью. Мы потеряли одиннадцать летчиков, и это большое горе, понесли существенные потери в технике. И до сих пор нет ни одного официального заявления о причинах случившегося. Министерство обороны молчит, хотя обломки упавших бортов были исследованы в первые часы после катастрофы. Но дело не только в этом.

Повторю то, что уже писал — одним из основных факторов, который сдерживает сейчас наступление ВСУ, является то, что они боятся нашей авиации. В степях Запорожской области наша авиация легко раскатает их «Леопарды» и даже будущие «Абрамсы», если они пойдут вперед без поддержки мобильного украинского ПВО. А вот если ВСУ нашли способ противодействия нашей авиации, то картина будет уже не настолько радостная, и мы должны знать об этом, планируя отражение ударов.

Евгений Пригожин намекнул, что авиагруппа могла быть по ошибке сбита нашим ПВО. Некоторые пишут, что в данном случае ВСУ использовали ракеты воздух-воздух, запущенные с самолётов или вертолетов. Но этом случае наши радары отследили бы их взлет и запуск ракет.

Также выдвинута версия, что это работа ЗРК Patriot или же SAMP/T, который мог атаковать летательные аппараты из глубины украинской территории. Вероятно, это был не американский, а европейский Patriot – США формально не дают использовать свое оружие для атак на старые территории России, тогда как Германия, Нидерланды и Италия менее сдержанны в данном вопросе. В настоящий момент данное предположение выглядит наиболее логичным – технические характеристики указанных выше зенитных комплексов позволяют организовать засаду на значительном удалении от российской границы (~100 км) и быстро поразить наши летательные аппараты.

В контексте перечисленных выше событий и версий интересна анонсированная Канадой передача авиационных ракет AIM-9 Sidewinder (43 единицы). Очевидно, что западная военно-техническая поддержка все больше концентрируется именно на вопросе купирования численного превосходства наших ВКС.

Интересно мнение, которым со мной поделился автора канала Atomic Cherry. Он считает, что канадские ракеты передаются не для нужд украинской тактической авиации – в ее текущем положении (устаревшим парком авиационной техники, если говорить прямо) устраивать «догфайты» с ракетами малого радиуса действия очень опасно, и потому эта версия маловероятна — у нас насыщенное ПВО. Хотя сбитый недавно над Черным морем Су-35С, по его мнению, был поражен дежурной парой украинских МиГ-29, патрулировавших небо над Николаевской областью. Он предлагает более логичное с технической точки зрения объяснение — американо-норвежские ЗРК NASAMS, к которым используют в качестве боеприпасов именно западные ракеты «воздух-воздух», включая и канадские Sidewinder. Это позволит ЗРК NASAMS, выполняющим в данный момент задачи прикрытия ключевых городов Украины, работать по низкоприоритетным целям вроде дронов-камикадзе или тактической аэроразведке более дешевыми ракетами и не тратить дорогостоящие AIM-120. Но возможна и другая причина – западные страны постепенно начинают формировать резерв авиационных вооружений под анонсированную ранее передачу истребителей F-16.

Обращу внимание на то, что если Украина сможет закрывать небо от нашей авиации своим ПВО, то западные самолеты Украине будут не нужны. Ненужные риски. Их самолеты может сбивать как наше ПВО, так и наши самолеты ракетами «воздух-воздух».

Ответ на вопрос, каким образом Украина сбила в течении нескольких минут нашу авиационную группу, является краеугольным для понимания, способна ли Украина на успешное наступление. Скажем так: если они смогут подавлять нашу авиацию, шансов у них добавится. Это далеко не гарантирует их успех, но у них появятся хоть какие-то шансы.

Наша авиация и дальнобойные ракеты имеют колоссальное преимущество в воздухе. Важно, что у нас был большой запас всех видов ракет, и мы его воспроизводим. На протяжении пятнадцати месяцев СВО можно выделить несколько этапов использования ракет Россией.

Долгое время ракеты не применяли, и многие за это критиковали МО. Потом был период нанесения ударов по украинским НПЗ. Это привело к дефициту и росту цен на нефтепродукты. Украина довольно быстро справилась с дефицитом. Плюс Кременчугский НПЗ перешёл из рук Коломойского в руки окружения Зеленского (формально — в руки ВСУ) и продолжает успешно работать.

Следующий этап — методичные удары по украинской энергетической инфраструктуре с октября по март. По данным генпрокуратуры Украины по энергообъектам попали 255 раз. Это то, что они не смогли скрыть и были вынуждены признать. Однако система в целом выстояла. Почему? Очевидно, причина не в слабости ракет. Возможно, в невысокой точности разведки. Советские военные карты были невероятно подробными, за ними после распада СССР охотились разведки всего мира. Сложно поверить, но там указывали даже среднее расстояние между деревьями в лесных массивах. К сожалению, есть ощущение, что часть ударов была нанесена именно по объектам, исходя из тех старых карт.

Еще одна причина в том, что до ударов Украина потребляла значительно меньше электричества, чем производила. Плюс наши не били по АЭС. Первое время удары спровоцировали веерные отключения, останавливалась промышленность. Но с течением времени Украина приспособилась. Сейчас веерных отключений нет. Более того, Украина сейчас умудряется продавать излишки электроэнергии на Запад.

Но основная причина не в этом. Дело в том, что государство, города имеют свойство приспосабливаться и восстанавливаться. Система адаптируется, и с каждым новым ударом восстановление проходит быстрее. Это объективный закон, и это можно было предусмотреть. Инфраструктуру государства можно было вывести из строя только если бы количество нанесенных ударов и их точность нарастали быстрее, чем возрастающая скорость, с которой Украина нивелировала бы последствия. Надо признать, мы не смогли уничтожить энергетические объекты зимой.

А раз не смогли, то может не надо было и начинать? Ведь чем больше Россия наносила удары, тем больше западная коалиция набиралась решимости помогать — именно в этот период было принято решение о предоставлении танков, современных систем ПВО и тд. Не только наша армия приспособилась прятать склады, командные пункты и личный состав от ударов HIMARS. ВСУ тоже. А мы тратим ракеты. Так может все было зря? Не думаю. Если бы тогда не начали наносить удары, то сейчас бы не обладали необходимой компетенцией, чтобы выбивать военную инфраструктуру.

Сегодня, благодаря опыту ударов дронами и ракетами, приобретенному нашими специалистами, ВС РФ достаточно успешно бьют по резервам врага. И самое главное — наша армия успешно выводит из строя украинские ПВО. Где-то встречал цифры, что наши уничтожили 67 комплексов С-300 и порядка 13 Буков. Выходят из строя еще советские установки, их срок службы давно вышел. Да они и не предназначены для нынешней непрерывной эксплуатации. Да. Запад поставляет свои системы ПВО и ракеты к ним, которые сами и производят. Но ракеты дорогие, одна ракета для Patriot стоит около 4 млн. долларов, а украинцы их выстреливают очень бодро. Украина исчерпает запасы дорогих ракет, запад даст еще, но из-за высокой стоимости ракет не даст какого-то другого вооружения.

Мы же методично бьем по складам, выявляем их систему ПВО и уничтожаем её. Я уже писал, что ВСУ не начинают наступление во многом благодаря тому, что боятся нашей авиации. Колонны бронетехники в южных степях легко будут уничтожены нашей авиацией. Помешать нашей авиации может их ПВО. С удовлетворением наблюдаю, как каждый день мы наносим удары, довольно успешные, по ПВО. Мы выбиваем технику, которую так нагло концентрируют у линии соприкосновения на юге. И эта работа не была бы такой результативной, если бы не предыдущие пятнадцать месяцев проб и ошибок.

Продолжая тему анонсированного наступления, которое никак не начнётся, изложу свою точку зрения, почему это происходит.

Серьезным фактором, препятствующим старту украинского наступления, является текущий уровень насыщения техникой украинских частей. Речь идет как о достаточно тривиальных вещах вроде защищенного автотранспорта для пехоты, так и о сложных высокотехнологичных системах — ЗРК и высокомобильной артиллерии.

Смотрите, что получается. На старте СВО технический парк ВСУ обеспечивал полное укомплектование армии численностью в 250 тыс. человек. Как минимум 40% этой техники было потеряно в первые месяцы боевых действий, эта цифра не взята с потолка, это официальные данные от начальника службы тыла ВСУ.

Спустя год ВСУ расширили свою численность почти до 1 млн. человек. Для такого количества нет резерва не только техники, но и даже пехотных вооружений не только на Украине, но и Европе. Плюс можно условно считать, что каждые сутки боевых действий выводят из строя не менее 1% технических средств.

Действительно, страны НАТО пообещали предоставить Украине значительные объемы вооружения для подготовки к наступательной операции. Но значительную часть поставок анонсировали лишь в январе-феврале 2023 года, и по техническим причинам это вооружение не может быть предоставлена Киеву в ближайшие месяцы. Это обусловлено необходимостью подготовить технику (иногда расконсервировать, а иногда произвести «с нуля»), а также подготовить личный состав, который будет всем этим управлять.

Еще один важный аспект — обеспечение инфраструктуры для эксплуатации и ремонта западной техники. Нужен технический персонал, склады запчастей, топливозаправщики и пр. Полноценную систему предстоит выстроить с учётом того, что Украина получит сотни бронемашин и сотни танков.

Количество изготавливаемых ЕС и США боеприпасов и зенитно-ракетных комплексов — еще один серьезный фактор. Как раз об этом я писал в прошлой публикации. Наступление потребует насыщения линии фронта зенитными средствами всех уровней, чтобы попытаться нивелировать превосходство российской авиации. Западные ЗРК обладают хорошими характеристиками, однако ни Европа, ни США, которые в силу специфике западных военных доктрин, никогда не делавших ставку на наземное ПВО, не имеют их в количествах, необходимых для условий текущего Украины и для противодействия России в воздухе. Выпускать ЗРК сложно и небыстро. Плюс персонал для обеспечения работы высокотехнологичных вооружений.

Свои мысли о подготовке личного состава и персонала я изложу отдельно. Что же касается техники, то можно говорить о том, что украинские бригады достаточно оснащены боевых действий в текущем формате. А вот достаточно ли их оснащения, чтобы вести механизированное наступление с участием десятков тысяч солдат одновременно на разных участках фронта? Скорее нет, чем да.