Андрей Морозов: О проблеме структуры потерь - наших и вражеских

Ещё одна проблема, которую надо бы вынести в отдельную тему, чтобы не слишком затягивать текст с собственно описанием общей ситуации на фронтах. Проблема структуры потерь - наших и вражеских.

Рассказы нашей пропаганды о том, как толпами истребляется "укроп", "тупо лезущий в Работино", это, конечно, прекрасно, но в реальности, и это очень печально для нас, стороны сейчас несут суммарно по всему фронту численно сопоставимые потери. Как и почему так в принципе получается - вопросы для текста про ситуацию вообще, хотя и тут их придётся затронуть. А вынести в отдельный пост я хочу разговор собственно о структуре этих потерь - кого теряем мы и кого теряет противник.

Офицер одной из ДНРовских бригад НМ прошлым летом кратко описал мне структуру потерь их пехоты примерно следующим образом:

Офицеры, которые имели офицерские звания на 24.02.22, во взводах и ротах в основном закончились на Волновахе, и в Мариуполь людей уже вели по большей части сержанты. В Мариуполе закончились сержанты, летом и.о. взводника в пехоте чаще всего был просто наиболее опытный боец. Когда в Мариуполе сильно потрёпанную пехоту стали "разбавлять" мобилизованными, "разбавленные" группы на поле боя становились малопродуктивными - из-за высокого процента "мобилизованных" в группе у более-менее опытных бойцов всё время и силы уходили на то, чтобы не дать запаниковать/разбрестись и встрять этим мобилизованным.

Офицер, кстати, сам дважды возвращался из Мариуполя с ранениями. Во второй раз, благодаря тому, что у него в "сброснике" лежали носилки "Золотых рук ангела" одной из первых партий, получилось "огородами" вынести из очередного "огневого мешка" тяжёлого 300-го.

С тех пор потери в младшем комсоставе у нас, увы, не сильно уменьшились, а подготовку людей на необходимом уровне проводить многим почему-то просто некогда. Вообще, что касается подготовки нашей пехоты сейчас - читайте "Филолога в серой зоне". Человек этим всем непосредственно занимается, умеет трезво смотреть в лицо жопе, так сказать. Умеет анализировать ситуацию. Проблемы подготовки, снаряжения, физические кондиции приходящих воевать добровольцев, типовые лажи на боевых... Всё там, черпайте. Чтение совершенно не парадное, но полезное для адекватной оценки ситуации.

Так вот я сейчас в очередной раз скажу комплимент нашему противнику (за что меня регулярно пытаются критиковать неокрепшие умы), но, увы, факт имеет место быть - противник сумел адаптироваться к тому, что ему придётся нести большие потери в пехоте.

И ротных командиров держит как можно дальше от эпицентра раздачи, и даже взводных старается не разменивать без крайней необходимости. Комбаты и комбриги вообще сидят в глубоком тылу, смотрят на экраны камер, беспилотников и наземных, слушают радиоэфир, и командуют, исходя из получаемой таким образом информации. Ротные и взводники, собственно, тоже за похождениями своих подопечных следят удалённо, из укрытий, ситуацию видят, эфир слушают.

В итоге вроде бы обе стороны делают одно и то же - заводят под огонь арты противника, корректируемый с БПЛА, пехоту, бьющуюся за посадки, опорники и руины населённых пунктов при поддержке небольшого количества техники. Соответственно, больше потерь несёт тот, кто

а. наступает (в фазе "вложений в победу в операции")

б. имеет меньше беспилотников меньшего радиуса действия

в. имеет (в том числе как следствие пункта
б.) менее эффективную арту и РСЗО

г. имеет меньше опыта в подобных действиях

Ну и, соответственно, потери эти тем чувствительнее, чем больший процент младшего комсостава выбивается во время боёв. А выживание или невыживание младшего комсостава непосредственно влияет на пункт "г".

Итог по всем пунктам - несмотря на пункт "а", играющий в сторону больших потерь у противника, наличие у него большего количества БПЛА большего радиуса действия и управляемого оружия большего радиуса действия, а также его способность выводить из-под удара младший комсостав...

во-первых, делает потери пехоты сторон численно сопоставимыми, во-вторых, позволяет противнику наносить поражение в глубину наших боевых порядков чаще и точнее, чем наносим ему мы, выбивая наши технику, артиллерию и военных специалистов

в-третьих, делает наши потери в пехоте более чувствительными для нас, чем потери противника в пехоте чувствительны для противника

Противнику не просто проще восполниться численно за счёт того, что у него идёт тотальная мобилизация и восполниться качественно за счёт развёрнутой системы подготовки, но и проще восполниться структурно, потому что теряет он в основном тех, кого можно совсем быстро и очень массово подготовить. Соответственно, он качество работы своей системы управления как минимум не снижает, а то и наращивает. Характерный, так сказать, след работы иностранных инструкторов над которыми в период "Минских" и даже в период СВО не посмеялся только очень ленивый военный пропагандист с нашей стороны.

Как мы, не только не накапливая, а теряя опыт и качество управления пехотой из-за постоянного выноса противником младшего комсостава, умудряемся нести лишние потери, тоже не секрет. Вот уже прямо во время написания этого текста человек выложил едва ли не самый распространённый базовый сценарий просирания личного состава:



Вот такая примерно ситуация на самом деле по потерям, дорогие любители видосов с украинских кладбищ.