Дмитрий Ольшанский: День нации стал днем наций

Казалось бы, всего одна буква поменялась, но разница-то колоссальная.
В чем вообще-то мог и должен был быть подлинный исторический смысл дня 4 ноября, когда-то утилитарно придуманного "против коммунистов"?
Разумеется, в том, что русский народ во главе с Мининым и Пожарским самоорганизовался - и выкинул из Кремля иностранцев, а с ними и собственных вроде бы начальников, которые с иностранцами слишком заигрались.
День народного единства - в восстании русских против внешнего и внутреннего врага.
Ой.
Ой.
Ой!
Крамола-то какая.
Нет, лучше об этом даже не думать.
Это богопротивные американцы умеют работать с собственной массовой культурой так, что тема "революции" или "восставшего народа" только укрепляет государство, болеют, допустим, люди за "повстанцев" против "империи" Дарта Вейдера, а реальная-то империя от этого только хорошеет.
Мы так не можем.
У нас начальство всегда и во всем должно быть свято, нерушимо, несменяемо, и даже в самых тайных мыслях нельзя против любого, даже и образца 1612 года начальства что-нибудь злоумышлять. А то мало ли что. Как бы чего не вышло.
Ну и возмущением против иностранцев тоже нельзя увлекаться. Иностранцы у нас могут быть плохими строго в тот момент и в том объеме, в каком этого хочет начальство.
Плакаты достали! - позор американским поджигателям войны! - отлично, а теперь плакаты убрали. Теперь мы с этими поджигателями на саммит поедем.
Вот так оно и получилось, что система наша стала праздновать 4 ноября не как день опасного и, к счастью, несуществующего народа на букву "р", а как день наций, день мультикультурализма, день меньшинств.
День Байдена, Обамы и Окасии Кортес, день угнетенных колониализмом идентичностей, просто на нашем чиновничьем языке.
Не шучу: загляните в глубинную районную прессу, там по этому поводу рапортуют о священном братстве РФ с народом мгаванга-бтото-уркудук, о выставках и концертах, этой братской мгаванге посвященных.
То есть, если сорвать покровы и рассказать всю правду о нашей истории, 4 ноября 1612 года Кузьма Минин и князь Пожарский подошли к Кремлю, заглянули в него, обнаружили там сплошную стабильность - и, отказавшись от порочных идей вроде свержения короля Владислава, отправились дружить с тысячью разных национальностей, населявших тогда Федерацию.
Ура, товарищи!
Или нет.