Дмитрий Филиппов: Марина

Здание подготовили к подрыву за два часа. Уложили заряды из мин ТМ-62 по углам и несущим стенам. Всего тридцать мин. Страшная сила. Два дня назад в пятиэтажку прилетела ракета, предположительно HARM, снесла два нижних этажа. Чтобы недопустить дальнейшего обрушения, приняли решение снести еще три верхних. Пока укладывали заряды - пробежались по квартирам. Само здание стояло метрах в 500 от "нулей", оно было давно обстреляно снарядами и чем покрупнее. В стенах зияли черные, ощерившиеся кирпичом дыры. Когда то здесь жили люди. В квартирах еще сохранилась мебель: шкафы, кровати, холодильник, столы и секретеры... Всё посеченное осколками. Командир рассеяно скользил взглядом по стенам, потом оживился, взгляд его потеплел. 
- Смотри, Димон... 
Со стены на нас смотрел портрет молодой девушки, написанный карандашом или мелками. Видно было, что хозяева уезжали в спешке, взяв только самое необходимое. Портрет оставили, видимо, надеясь вернуться. 
Девушка была милой и улыбалась нам будто из другой жизни. 
- Давай в роту возьмём. 
- Зачем? 
- А зачем он здесь? Сейчас подорвём всё к херам, и не будет портрета. Жалко. Красивый. 
Мы сняли портрет со стены и забрали с собой. В роте повесили на стену. И в этом желании сохранить что то из той, мирной жизни спряталась вся суть нашей громкой, опасной работы. В этом жесте было желание победить смерть. 
- Как думаешь, она жива? - спросил я Спрута в роте. 
- Не знаю. Надеюсь, что да. 
- Давай назовём её. 
- Давай. Мне кажется, ее зовут Лика. 
- А я думаю, Марина. 
- Почему Марина? 
- А почему Лика? 
- Ну, ей подходит это имя. 
- Марина тоже подходит. 
- Ну, пусть будет Марина. 
Теперь Марина провожает нас на выход, улыбается и как бы поддерживает светлым взглядом: всё будет хорошо, вы вернетесь, парни. И мы возвращаемся. Усталые, грязные, проходим мимо портрета. И Марина снова смотрит на нас и улыбается: вот видите, я же говорила! 
Да, Марина, ты говорила. Всё хорошо, девочка, всё будет хорошо...