Юрий Горошко: "Исповедь российского добровольца." Часть тридцать четвёртая. "В осаде"

Предыдущая тридцатая третья часть

- конец февраля 2015 года. Алчевск.

По прибытии в славный и суровый город Алчевск мы, естественно, в первую очередь привели нашу комнату, что располагалась на первом этаже штаба "Призрака", в достойное жилище для проживания. К уже имеющейся там одной койки, притащили ещё четыре. После чего поставили их в два яруса. Плюс, письменный стол и шкаф, довершили всю полноту композиции расположения личной охраны комбрига.
Сам же Мозговой, работал и жил тогда у себя в кабинете. В прямом смысле этого слова. Дело в том, что за самим рабочим кабинетом, у него была ещё комната отдыха с диваном. Вот там он и спал.
Его быт от нашего, особо не отличался. Питался он тем же, что и мы. То есть тем, что готовили наши повара, которые были из числа гражданских. Две женщины приходили к нам в штаб и варили обед-ужин сразу на всех. На всех, это на нас - личную охрану, на самого Мозгового и на охрану, которая отвечала за внешний периметр самого штаба. Эти бойцы дежурили по-сменно и были они из другого подразделения "Призрака".

Через несколько дней, после прибытия из Дебальцево, запасы нашего продовольствия стали истощатся.
- Почему так получилось? - спросишь ты меня, читатель. - В чём тут было дело?
- А очень просто. Всё дело в том, что каналы гуманитарной помощи, что шли к нам в "Призрак" из России, как то резко стали таять. Пока не превратились в мелкий ручеёк. Спасла нас тогда тушёнка. Та самая, которую мы заботливо привезли с собой из Ломоватки. Но и она, через какое то время тоже стала заканчиваться.
Тут я хочу дать небольшое пояснение для читателей. Не нужно при слове - "Россия", понимать это слово буквально!
Дело в том, что гуманитарная помощь, что яко бы шла в тех самых "Белых Камазах" и которую вам так отчаянно показывали тогда по всем каналам, до нас просто не доходила. Всю гуманитарку тогда и сейчас распределял Луганск. А всё то, что шло к нам в "Призрак", было не от правительства РФ и МЧС, а от простых неравнодушных граждан и общественных организаций России. Многие на коробках так и писали - "Бригаде Призрак от такого-то города" или же: "Командиру "Призрака" Алексею Мозговому от тех то и тех то". Причём всё это шло не только на нужды самой бригады, но ещё и для простых граждан самого Алчевска, детских организаций и пенсионеров - теплые вещи, канцелярские товары, книги, учебники, продукты питания, в том числе детское и т.д.
И вот всё это, после Дебальцево, нам стали перекрывать.
Мне это напоминало осадное положение древней крепости, которую враги пытаются взять измором, отрезав на подступах к ней все пути сообщения, не забыв отравить при этом прилегающие к ней колодцы и водопровод.
- Да ладно! В тылу так не бывает. Что за бред? - слышу я от тебя, читатель, возмущённые возгласы.
- Бывает! Очень даже сильно бывает. Особенно это часто проявляется, когда враг не только внешний, но и внутренний!
Его же вроде, с виду, как и нет. Потому что он, как правило, ходит в овечьей шкуре. Ходит и блеет по теле-ящику всем о том, что судьба Донбасса - это его тоже судьба! И что он прям таки спать и есть он не может, переживает. Как сядет за стол, с рябчиками и ананасами, так и начинает переживать:
- Как же там, этому народу живётся в Стаханове, Первомайске или Дебальцево? Может подкинуть им там костей, с барского стола, что бы не передохли все часом? А то, как потом докладывать на верх, старшему брату, куда людишки подевались?

Кстати, у нашего комбрига, Алексея Борисовича Мозгового, на этот счет есть один замечательный стих:

Куда не плюнь, везде дворяне.
Кто граф, кто княжеских кровей.
Раздача титулов по пьяни,
Всё для народа, для людей.

Размен наград на килограммы,
Блестят в медалях пиджаки.
Тускнеет позолота храмов,
Но слепят взор особняки.

В мундирах толпы генералов,
Погоны бисером горят.
Уж на бразильских карнавалах,
Такие, точно победят!

Святой отец, с крестом и в рясе,
Безгрешный господа слуга...
Найдёт и в пост блаженной грязи,
Без страха, страшного суда.

В отдельном списке слуг народа,
Борец за правду, демократ.
Несчастный нищий, год от года
Страдает бедный депутат...

В разгар чумы, парад банкетов,
Произрастает страха плод.
Бомонд дворян в стране советов,
Где загнан в стадо весь народ!

Орда элитных скоморохов,
Господ и дам, блатная рать.
От рассуждений мало проку,
Пора немножко в них стрелять.

Но можно продолжать и дальше,
Ходить на митинги за грош.
Внимать речам вранья и фальши,
И "морды" выбирать из "рож"...

Эти стихи были написаны им за долго до событий на майдане и Донбассе. Но, что самое скверное...Будут они актуальны и через пять, и через десять лет. Особенно последние строчки.

И ведь не поспоришь с Мозговым, потому что так всё и есть.
Я к чему это всё? Можно конечно сколько угодно тут иронизировать по поводу выше сказанного, если бы не одно НО!!!
Через несколько дней, после нашего возвращения из Дебальцево, в суровый город Алчевск, поступила информация о том, что нас будут штурмовать. Штурмовать, естественно по-взрослому, со всеми вытекающими последствиями. Нас, это - штаб бригады "Призрака", а точнее здание "избушки" и прилегающей к ней территории. Но обо всём по-порядку.

- Первое марта 2015 года. Алчевск. Вечер.

- Тавр, ты спишь? - слышу я голос Лесника с верхней койки.
- Нет ещё. Чего тебе?
Лесник тут же спрыгивает на пол и выдаёт мне:
- Нас штурмовать собираются.
- Ты гонишь, что ли? С чего ты взял? - не понимая его беспокойства улыбаюсь я.
- Мне сейчас смс скинули. К нам из ДНР едет штурмовая группа.
После чего Лес называет подразделение.
Моя улыбка тут же пропадает.
- Ах..ть. Это точная инфа? И почему из ДНР, а не из Луганска?
- А я знаю почему? Мне человек только что написал, что к нам выехали. Он сам из этого же подразделения. Я ему верю, потому что знаю его лично.
- А ошибиться он не мог? - вступает в разговор Албанец, лежачий рядом на своей койке.
- Нет, не мог. Я вам точно говорю. Сегодня ночью будет штурм.
- Так, давай без паники, - говорю я Леснику. Мы тут тоже не дети с водяными пистолетами.
- Да никто не паникует, - начинает уже заводится Лесник. Надо к Мозговому подняться, предупредить.
- Ну, так пошли, чего сидим, - говорит Албанец и встаёт.
У кабинета Борисыча дежурит Метла.
- Чё случилось? - спрашивает он нас.
- Да тут намечается небольшой пиф-паф, - говорю я Метле.
- В смысле?
- В прямом. Щас расскажем. Борисыч у себя? - спрашивает его Лесник.
- Да. Там ещё Саня. Недавно зашёл.
После чего мы стучимся в кабинет Мозгового и заходим.
Комбриг, как обычно, сидит за своим столом. На столе ноутбук. Тут же, в кабинете, Саня Песня.
- С чем пожаловали? - спрашивает Мозговой.
- Алексей Борисыч, нас штурмовать собираются, - говорит Лесник.
- Я уже в курсе.
- Что делать то будем? Нас всего четверо. Плюс охрана, что внутри штаба, - вставляет своё слово Албанец.
- Разберёмся.
- Нам бы усилится людьми и оружием, Алексей Борисыч, - добавляю уже я. У нас в наличии только автоматы и по паре гранат на каждого. Чем оборонятся будем?
- А я по вашему, чем сейчас занимаюсь? - ворчит комбриг. - Люди будут.
- Ясно. Разрешите идти?
- Идите.
- Тавр, вы за дверью пока подождите меня. Я сейчас выйду, обсудим план действий, - говорит нам Песня.

Выходим из кабинета. Пока ждали Песню, решили перекурить в коридоре.
- Ну, давайте уже, рассказывайте, чё случилось? - пытает нас Метла.
- Короче, штурмовать нас сегодня будут, - втягивая сигаретный дым, говорит ему Лесник.
- Да ла-а-адно. Кто? - удивляется Метёлка, растягивая слова на свой манер.
- А ты думаешь не кому? - добавляю уже я.
- Да чё вы Метёлочку пугаете. Всё будет хорошо, - вставляет слово Албанец. - Ты главное резких движений не делай.
- Я и не делаю. Я вас нормально спрашиваю, а вы, как я вижу, на приколе все.
- Метла, да какие на хер приколы? Всё по-взрослому, - нервно куря сигарету, отвечает Лесник. - Штурмовая группа из ДНР сюда уже едет. Щас Саня выйдет, решим, что нам делать?
Из кабинета выходит Песня.
- Короче так, расклад такой. Я сейчас еду за дополнительным б\к и железом. Вы остаётесь здесь. Усиление к нам сейчас подъедет.
- Пулемёт, Сань, нужен. - говорю я Песне.
- Привезу.
- Сань, у нас патронов на 10 минут боя, - добавляет Албанец.
- Сколько магазинов у вас?
- По четыре на каждого.
- Я понял. Может обойдётся ещё и штурма не будет. Всё, я поехал.
Песня быстро спускается по лестнице, на первый этаж, садится в "Секвою", даёт по газам и выезжает за территорию штаба. Караул, что на улице, закрывает за ним железные ворота.
Мы с Лесником подходим к ним.
- Чё, за движуха парни? - обращаются к нам бойцы, стоящие на воротах.
- Да тут война небольшая намечается. Одни нехорошие ребята из ДНР едут типо нас разоружать, а возможно и валить.
- Ахринеть, вы это серьёзно?
- Ага. Серьёзнее не куда. Вы на пятиэтажки поглядывайте, особенно на подъезды и крыши. Там снайпера могут быть. Короче, полная боевая готовность!!!

Кто хоть раз был в штабе "Призрака" знает, что с трёх сторон его окружают четыре пятиэтажных дома. Расстояние от них всего каких-то 30-40 метров. С чердака любого здания сам штаб и прилегающая территория, как на ладони. Что делает позицию для снайперов, просто идеальной. И мы это конечно ВСЕГДА понимали.

- Давай на крышу штаба залезем, - говорит мне Лесник.
- Зачем?
- Хочу осмотреться там.
- Хорошо, давай.
По пожарной лестнице мы залезаем на крышу. Не сколько минут ходим по ней, рассматривая пятиэтажки и прилегающие к штабу территории.
- Я тут до утра останусь, - неожиданно мне выдаёт своё решение Лесник.
- Лес, ты гонишь. Чё ты тут собрался делать?
- Тавр, я не гоню. Кто-то же должен быть на крыше?
- Для чего? Что бы стать идеально мишенью вот с этого чердака? - говорю я ему, тыча стволом своего автомата в ближайшую пятиэтажку. - Тут даже спрятаться не где. Разве, что за антенной.
Но Лес мои доводы не слышит. Он твёрдо убеждён, что ему нужно тут остаться.
- Давай спустимся вниз лучше. Ещё раз обойдём периметр с внешней стороны. На крышу ты ещё успеешь залезть, - говорю я ему.
- Хорошо, давай. Но потом я на крышу.
- Ладно, зайдём только в комнату, я перчатки одену, а то руки уже задубели.

Заходим в комнату. Там Албанец, сидя на койке, проверяет наличие своего б\к.
- Вы куда пропали? - спрашивает он нас.
- Да на крышу лазили, - отвечает Лесник.
- На хера?
- Позиции наши от туда осматривали. Лес хочет там до утра остаться, - улыбаясь, говорю я Албанцу.
- Не понимаю я. Тебя же от туда первого из СВД "снимут", когда всё начнётся, - говорит он Леснику.
- Я ему тоже самое уже сказал, - добавляю я.
- Бля, а что вы предлагаете? Сидеть тут и ждать, когда нас штурманут? - начинает снова заводится Лесник.
- Чё ты орешь. Ты думаешь я сам об этом не думал? - заводится Албанец. - Тебя же первого там и завалят. Там наша крыша, как на ладони.
- Я всё равно полезу, - начинает упираться Лесник.- До шести утра посижу, а там видно будет.
- Ты чё дурак? Мы тебе реальные вещи с Тавром говорим. Нахрен ты там нужен на этой крыше, - орёт на Лесника Албанец.
- Пацаны, давайте успокоимся, - влезаю я в их перепалку. - Лес, ты подумай. У тебя на крыше два варианта:
Либо сдохнуть там от пули снайпера, либо от воспаления лёгких. На дворе на май месяц. Нас и так в охране осталось четверо. Не хватало, что бы ты ещё заболел.
- Тавр, да чё ты ему объясняешь. Если хочет, пусть лезет на эту крышу. Нас всё-равно всех рано или поздно завалят, вместе с Мозговым. Как Бэтмана и Ищенко. А потом всё спишут на укропов. Это лишь вопрос времени. Вы чё не понимаете, что мы смертники?
Конечно мы это понимали. Албанец был прав. Вот только, кому из нас повезёт больше, мы тогда ещё не знали.

Вскоре прибыло наше подкрепление. Примерно десять бойцов. Среди них были Охотник, Холс, Каравай и Ангел. Ещё минут через 15 приехал Саня Песня.
- Пошли поможете разгрузится, - говорит он, заходя к нам в комнату.
Идём. Открываем багажник нашей "Секвои". А там картина маслом. Нас приветливо встречает ПКМ с двумя коробками патронов 7,62 к нему, по 150 штук в каждой. Плюс несколько РПГ-18 "Муха" и пару цинков с патронами 5,45 и 7,62.
- Ну, нормально. Воевать можно, - улыбается Лесник, забирая ПКМ из багажника "Секвои". Остальное забираем мы с Албанцем.
- Сань, откуда это всё? - спрашиваю я Песню.
- У Стилета забрал. Он мне был должен ещё с Ломоватки.

После того, как всё оружие было бережно перенесено в нашу каморку, ко мне подходит Охотник.
- Тавр, у меня тут идея есть.
- Говори.
- Я с собой гражданку взял. Хочу прогуляться по местным дворам. Разведать обстановку.
- Мысль хорошая. Мне нравится. Ты только там по-аккуратней смотри.
- Ну, само собой.
- Давай я с тобой, на всякий случай, - говорит Лесник.
- Не, надо. Будешь привлекать внимание.
Охотник переодевается в гражданку и выходит за ворота.
Через полчаса возвращается.
- Ну, чё там? - спрашиваем мы его.
- Есть две подозрительные машины, тут и тут говорит он, - показывая нам их координаты.
- В чём подозрения?
- Лобовухой в нашу сторону смотрят. В обоих тачках по два человека сидят, на переднем сиденье. Явно следят за кем-то.
- Ясно. Это всё?
- Да. Больше ничего такого не заметил.
- Я думаю, что те, кто едет сюда уже знают, что мы их ждём, - говорю я в слух.
- Конечно они уже знают. И если они не конченые идиоты, то на штурм они не пойдут, - говорит Албанец.
- Согласен. Одно дело засада, где-нибудь на трассе, как с Бэтманом было. Другое - штурм здания в центре города. Много крови и шума будет.
- Я тоже так думаю. Но расслабляться не будем, - говорит Лесник.
- Конечно не будем. Пойду я Метёлку сменю, - говорит Албанец и уходит на второй этаж, где расположен кабинет Мозгового.

Через пять минут Метла заходит в комнату.
- Есть чё пожрать?
- Сходи на кухню, там может ещё что-то осталось с обеда? - говорит ему Лесник.
- Нет там ни хрена, одна холодная гречка в кастрюле. Даже хлеба нет.
- Тогда жрать не чего. Тушенка кончилась ещё вчера, ты же знаешь.
- Надо в магазин сходить. У кого бабки есть? - спрашиваю я парней.
- У меня вот, 20 гривен есть, - достаёт свои деньги Лесник.
- У меня 27 и ещё мелочь, - считает на ладони свои гривны Метёлка.
- Давайте сюда. Остальное я добавлю, - говорю я им.
- Охотник и Холс добавляют ещё свои.
- Тавр, ты там смотри, аккуратнее. Сам знаешь, штурм может начаться - говорит мне Лесник.
- Лес, всё будет нормуль. Без меня не начнут, - улыбаюсь я ему.
- Ладно, ты давай там не долго только. Бронник одень.
Одеваю бронежилет. Сверху свою разгрузку в которой четыре магазина с патронами и две гранаты. Проверяю всё ли на месте? После чего выдвигаюсь на выход.
- Если что, кричите - "Караул, убивают!" и три зелёные ракеты в небо, - ржу я, выходя из штаба за ворота.

Магазины были от нас не далеко (штаб наш располагался практически в центре Алчевска). Правда, из-за комендантского часа, почти все они к тому времени уже были закрыты. Кое как я нашёл один работающий.
Захожу во внутрь, а там очередь примерно из 5-6 людей мужского пола, за пивом. Я окидываю всю эту публику взглядом, поправляю свой автомат на плече и не громко, но внятно спрашиваю:
- Мужчины, вы не против, если я без очереди пройду? А то там война намечается, а мы голодные.
- Да конечно, проходите, - слышу я ответ.
- Благодарю вас, господа, - отвечаю я, и начинаю перечислять продавщице, что мне нужно. После чего укладываю всю провизию в пакет и молча выхожу из магазина.

В это же время, на кухне, Лесник ставит кипятить чайник. Заходит Мозговой. Открывает холодильник. Там пусто.
- У нас поесть что-нибудь есть? - спрашивает он Лесника.
- Алексей Борисович, только вот гречка, но она холодная. Могу разогреть.
- Да ладно, не надо. Я так поем. Тарелка есть?
- Да. Вот чистые.
Борисыч накладывает себе гречку в тарелку и выходит из кухни. А я возвращаюсь в штаб с пакетом продуктов.

В ту ночь, штурма штаба "Призрака" так и не было. Ту самую штурмовую группу, как я потом узнал, развернули на полпути. Инфа о том, что мы их ждём, до них тоже была оперативно доведена.
Утром, к центральному входу штаба, подогнали тот самый трофейный, бронированный КраЗ.
В таком режиме, мы провели всю ночь и весь следующий день. Тогда мы ещё не знали, что вся эта "движуха", лишь только начало. И что конец ей будет 23 мая того же года.
Но об этом уже в следующих частях моей исповеди.

Мой позывной - "Тавр". Бригада "Призрак". Честь имею.