Охлобыстин: Мягко стелит дамочка....

Пауэр написала портрет Геринга

Скоропостижная смерть выдающегося российского дипломата Виталия Чуркина в Нью-Йорке вызвала шок у всего мира. Даже бывший представитель США в ООН Саманта Пауэр заметила, что он «делал всё, чтобы сгладить противоречия между Россией и США». Я тогда удивился: да неужели ведьмоподобная американка стала чуточку добрее? Где-то здесь должен быть подвох...

И не ошибся.

Утром 25 февраля в The New York Times опубликовали колонку американского дипломата, посвящённую Виталию Чуркину, со сбивающим с толку названием My Friend, the Russian Ambassador («Мой друг, посол России». — RT). С чего вдруг непримиримый оппонент Виталия Чуркина Саманта Пауэр назвала его другом? Да всё просто: месседж рассчитан на американского читателя, который, по замыслу Пауэр, должен прослезиться от её великодушия.

Врага назвать другом — это ведь жест доброй воли. Американцы любят спасать планету с Брюсом Уиллисом, великодушно прощать своих поверженных врагов. Конечно, всё это делается на публику, потому что далее по тексту Саманта рисует перед глазами читателя портрет «тихого убийцы», который равнодушно смотрел на то, как русские самолёты убивают сирийцев, и при этом страстно любил театр.

Этот приём, кстати говоря, опробован во многих американских фильмах, где главный злодей ведёт жизнь интеллигента и семьянина, а ночью пытается захватить/уничтожить планету.

С якобы прискорбием Саманта пишет: «Когда, узнав о его смерти, я назвала его в Twitter «маэстро дипломатии», меня обвинили в обелении преступлений России и оплакивании её крупнейшего пособника. «Спросите сирийских и украинских детей, что они думают», — гласил один из типичных твитов».

Иными словами, Саманта показывает читателю, что несмотря на то, что она хотела вступиться за покойного, весь мир говорил ей: «Это убийца».

И тут же продолжает создавать нужный фон, чтобы поместить туда Виталия Чуркина: «Я убеждена, что Россия господина Путина представляет огромную угрозу интересам США и что те, кто, как Дональд Трамп, восхваляют российского президента — или ошибочно приравнивают дестабилизирующую роль России в мире к роли Соединённых Штатов — глубоко заблуждаются. Российское правительство устраняло своих политических оппонентов, захватило территорию, принадлежащую её суверенным соседям, уничтожило бессчётное количество мирных жителей в Сирии и вмешивалось в демократические выборы, в том числе в США».

Саманта Пауэр приводит якобы имевший место случай, когда Виталий Чуркин всеми силами старался противостоять Путину. Речь идёт о предложенной Великобританией резолюции, открыто осуждающей бойню в Сребренице как геноцид. Сами события в Сребренице далеко не однозначны — независимые эксперты утверждают, что никакого геноцида не было. Этот мазок был нужен для того, чтобы показать накал кровавых страстей, в которые был «втянут» Чуркин.

«Вскоре стало очевидно, что Владимир Путин, ищущий сближения с Сербией, был решительно настроен помешать Совету Безопасности её принять. Мы с Виталием не один день бились над версией текста, которая была бы приемлема для президента Путина. Утром в день голосования Виталий не смог скрыть разочарования: «Не прошла», — написал он мне в письме. Россия наложила вето», — пишет Пауэр.

Среди прочего экс-постпред не забыла о том, что «Виталий и его жена Ирина любили театр».

«Как-то раз я повела группу дипломатов на постановку пьесы «Цимбелин» в рамках проекта «Шекспир в парке», и по окончании спектакля Чуркин первым вскочил с места с бурными аплодисментами. Он не стал корить меня, когда в прессе появились сообщения о том, что я пригласила его на посвящённый ЛГБТ-тематике мюзикл «Весёлый дом». А во время мюзикла «Гамильтон» Виталий подробно расспрашивал моего мужа, профессора права, об истории Конституции США», — пишет она.

Но после прочтения остаётся противное послевкусие: дипломат, который поддерживает людоедские амбиции своей страны, увлечён театром, Шекспиром и англоязычным искусством. Написала бы Саманта прямо: да, Чуркин был врагом США, — это бы вызвало большее понимание. Но она пошла иезуитским путём и нарисовала нам портрет Германа Геринга, военного преступника, который между делом увлекался коллекционированием живописи.

В этом смысле колонка Пауэр сделана идеально — Саманта лишь однажды допускает прокол, когда говорит, что Виталий Чуркин был лицом многих «пагубных действий Путина». И эта незначительная деталь придаёт мрачный смысл всему вышесказанному. А Саманта Пауэр остаётся невинным, добрым рассказчиком, тронутым смертью своего коллеги.

В итоге всё элегантно: американский дипломат показывает набор добродетелей, а terrible Russian — «тихий убийца» с человеческим лицом — вызывает не жалость, а скорее отвращение. У нас уже принялись благодарить Саманту за некролог: «Она назвала Виталия другом».

Не другом она его назвала, а Германом Герингом.

Игорь Молотов