Лев Вершинин: Лошадь

Подумалось вдруг о безобидном. Без беженцев, без России, без Руины, без Сирии.
Вот Троя, вот пустой ахейский лагерь, вот Конь.
И вопросы.

Приам, правивший, - очень удачно, - полвека, великий политик, не может не понимать, что уйти без победы для Агамемнона равнозначно потере державы. Но даже не думает о подвохе.

Деифоб, на которого сам Гектор оставил командование, по логике, должен сразу же выслать легкие суда и конную разведку, последить, куда уходит враг. Но он не делает этого.

Кассандра, предсказания которой к этому времени уже сбывались так часто, что уже всем ясно: это не дамские причуды, умоляет сжечь Коня. Но ее не слушают.

Антенор, самый мудрый из троянцев, уговаривает кузена Приама хотя бы освятить Коня, - а это примерно неделя, - и он не Кассандра, ему всегда верили. Но не на этот раз.

Лаокоон, влиятельнейший жрец, мало того, что криком кричит "Не надо!", так еще и бросает копье, и чрево Коня откликается бронзой. Но тут же как-то странно гибнет, и публика не реагирует.

Зато на бессвязную речь какого-то мутного перебежчика, - без нормального допроса, просто сказал и поверили, - откликаются мгновенно. Ломают стену, втаскивают Коня в город и начинают бухать.

Древние мифологи объясняют это кознями богов: отвели глаза, послали змей, навели морок.
А если серьезно?