Борис Рожин: Пиар для меня закончен

М.Майерс
― То есть вы считаете, что против вас развязана целая такая…

М.Наки
― Кампания.

М.Майерс
― …Организованная или естественным образом сформировавшаяся, но кампания, цель которой вас не то чтобы сделать крайней – вас представить в самом неблагоприятном свете.

М.Наки
― Заклеймить.

М.Майерс
― Заклеймить и вас и «Леруа Мерлен».

Г.Панина
― Я считаю, что меня взяли на вилы в качестве такой жертвенной овцы для того, чтобы забить повестку дня.

М.Майерс
― А вы дальше пишете: «Работает рефлекс обгадить против всех несогласных». Вы себя причисляете к несогласным, я правильно понимаю?

Г.Панина
― Несогласной с чем?

М.Майерс
― Это я вас цитирую: «Это ж как у нашего народа рефлекс обгадить работает всех несогласных».

М.Наки
― Из поста.

Г.Панина
― Я сейчас не готова весь контекст обсуждать. Мне бы хотелось сказать несколько вещей. Потому что сейчас докапываться можно до чего угодно. Давайте в ваши сусеки залезем.

М.Майерс
― Давайте, хорошо. Я просто вас цитирую, потому что мы с вами не знакомы, я же могу ссылаться на наши с вами кухонные разговоры.

Г.Панина
― Конечно, безусловно. Мне просто хочется отметить, что, во-первых, наезд на «Леруа Мерлен» совершенно неправомерен. Но раз так случилось, это правильно, что я ушла и бизнес не должен страдать от моих замечаний. Я все-таки пиарщик и хороший пиарщик. И раз мой комментарий, действие – неважно, вольно или невольно – наложили тень на репутацию компании, я должна я уйти, я не должна видеть себя в этой компании.

Во-вторых, я узнала о пиаре чуть больше, чем вообще положено узнать пиарщику: какие-то внутренние механизмы, что-то новое или старое происходит – вот это столкновение то ли с какой-то организованной машиной… В общем, я считаю, что пиар для меня как бы закончен. И у меня вообще никакого желания… Я не хочу больше с этим связанной быть.

В-третьих, я считаю, что это умение держать удар, умение противостоять – это то, чего не хватает нашему обществу. Умение накидываться прекрасно знают.

И мне очень хочется отметить, что, что бы сейчас не случилось со мной, я, во-первых, не склонна к суициду и не склонна попадать ни в какую случайность. Мне идет такое количество угроз жизни и, кстати, мой телефон слили каким-то ботам, в общем, мне постоянно звонят. В общем, такие вещи можно делать только организовано и очень подготовлено. И учитывая масштаб, это, в общем, прямо наводит на какие-то размышления, но я пока не готова делать выводы.

М.Майерс
― Галина, уточнение одно: вы уволились из «Леруа Мерлен» по собственному желанию?

Г.Панина
― Конечно.

М.Майерс
― Сегодня? От какой даты? Или раньше. То есть у вас уже написанное заявление?..

Г.Панина
― Надо уходить.

М.Майерс
― Но заявление вы еще не подписали?

Г.Панина
― Просто оформлять – это мелочь.

М.Майерс
― Понятно. Но принципиальное решение принято.

Г.Панина
― Принципиальное, да. Я не вижу себя в «Леруа Мерлен» и не должна там быть.

М.Наки
― Галина, вы трижды упомянули, что всё, что произошло, оно не похоже на случайные совпадения, случайные действия, слишком много всего…

Г.Панина
― Да.

М.Наки
― Я не прошу вас называть каких-то конкретных компаний или имен, просто пояснить вашу мысль, то есть что, на ваш взгляд это может быть: личное к вам неприязнь или какая-то битва конкуренций? У вас какое впечатление сложилось?

Г.Панина
― Я не исключаю битву конкуренции.

М.Наки
― В плане именно против «Леруа Мерлен», а не против вас конкретно?

Г.Панина
― Я надеюсь, что нет, но, в общем, я не исключаю конкуренцию. Я не готова сейчас делать выводы. Но, на мой взгляд, масштаб скандала непропорционален его источнику.

М.Майерс
― Не могу не спросить. Вот смотрите, сейчас мы имеем то, что имеем. Вот новости неправильно трактованы третьей стороной, то есть вашей стажеркой, потом ваш пост, потом угрозы, потом Юденич, потом корпоративный конфликт с «Леруа Мерлен». То есть сейчас эта история, которая начиналась достаточно безобидно, вышла на определенный уровень. Как вы думаете, сейчас у вас есть варианты как ее в контексте гуманистических идей человечества, ее свернуть? То есть, может быть, вам надо извиниться за что-то здесь, в этом посте.

Г.Панина
― Я извинилась.

М.Майерс
― Может быть, сделать какие-то публичные заявления. Уточните, пожалуйста.

Г.Панина
― Я, безусловно, сожалею о том, что мой пост невольно обидел такое количество людей. Это не было моим намерением. И те в негативной коннотации названия, которые я употребила, были направлены только на тех людей, которые меня лично оскорбили. Я, разумеется, не масштабировала их на страну, гражданкой которой я являюсь. Я люблю Россию, и мне не всё равно, какое гражданское общество у нас.

М.Майерс
― Хорошо. Спасибо вам большое! Галина Панина, сейчас я уже, наверное, я скажу: экс-пиар-директор «Леруа Мерлен». Вы знаете эту историю. История громкая. Мы о ней рассказываем в новостях. Вот была с нами на связи, рассказала свою точку зрения.