Делягин: Смысл новой истории - деградация общества нужна глобальному бизнесу потому, что открывает новые рынки

На форуме для первых лиц «Политико-экономический и финансовый прогноз – 2017» с Михаилом Делягиным, организованном Ассоциацией практикующих бизнес-тренеров, экономист рассказал, почему бизнесменам стоит обратить внимание на рынок ремонта, каковы новые потребности людей, и как найти выгодную бизнес-нишу в условиях экономической нестабильности.

Что будет с бизнесом?

Когда я разговариваю по душам с бизнесменами, на каком-то этапе они обращаются ко мне с просьбой в такой формулировке: «Придумайте, пожалуйста, какую-нибудь сказку о светлом будущем, чтобы я в нее поверил». То есть человек понимает, что при сегодняшней ситуации нереально говорить о светлом будущем, но испытывает потребность в надежде. И это отражает общее состояние российского общества сегодня.

Мы сейчас стоим на грани срыва в системный кризис: государство утрачивает контроль за всеми важными сферами общественной жизни, в историческом плане это называется смута – когда, по сути, распадается государство.

2017 год останется годом нестабильности – наше общество находится в состоянии массового психоза. Даже люди, которые считают себя настоящими революционерами и подпрыгивают с воплями: «Пусть сильнее грянет буря!», до ужаса боятся, что 2017 год станет просто 17м годом, в историческом плане. Цифры имеют власть и магию, мы боимся, что в 2017 году будет опять 17й год. Дальше начнется неопределенность, потому что, когда мы говорим, что в прошлом, 2015 году, розничный товарооборот сократился на 10%, это означает, что 90% граждан Российской Федерации сократили свое потребление на четверть, а то и больше. Это потребление сокращается с лета 2013 года и продолжает сокращаться сейчас.

Для бизнеса это означает, что положение между молотом и наковальней останется. Потому что сжимающих факторов три:

С одной стороны – это сжатие спроса у населения: люди тратят меньше, и так будет весь 2017 год.Если произойдет повышение цен на нефть, это будет прекрасно для топ-менеджеров нескольких сырьевых корпораций, и только для них. Система перераспределения ресурсов сейчас работает в режиме паники, и «крошки», которые поступают «со стола», весьма эффективно минимизируются.

С другой стороны – будет усиливаться коррупционное давление. Потому что девальвация в два раза значит, что коррупционер, привыкший потреблять в фешенебельных странах, должен повысить взятки в рублевом эквиваленте вдвое, просто для сохранения привычного уклада. Естественно, ему не удастся повысить вдвое, потому что есть ограничения по ресурсу, поэтому он будет стараться повысить максимально.

С третьей стороны – мы имеем чудесный представительный бюджет. Когда доходы сжимаются, народ начинает воровать, как в последний раз, и относительная доля взятки в доходах вырастает. В этой ситуации налоговик понимает, что если сейчас он не выколотит деньги, то у него не будет чем платить зарплату бюджетному сектору, и из-за этого могут снять губернатора, но сначала проблемы будут у него. Поэтому налоговые инспекции регионов будут усиливаться. Начнется практически налоговый террор.

Понятно, что у таких компаний, как «Газпром», деньги выколачивать не будут, их будут выколачивать у тех, у кого относительно слаба политическая защита – у малого и среднего бизнеса, у значительной части крупного бизнеса, у которого по каким-то причинам нет защиты.

Стоит упомянуть о частных случаях – оптимизации бизнеса крупных корпораций. Когда мы радуемся, что наш крупный бизнес повысил эффективность и за счет этого повышает капитализацию и сохраняет свои свободные денежные потоки, и выглядит очень хорошо на мировом уровне, мы должны понимать, что одним из способов повышения эффективности является игнорирование своих обязательств перед контрагентами, которые не являются столь политически влиятельными, как эти корпорации. Вот это бизнес-среда на 2017 год. При этом, безусловно, страх является хорошим фактором, он прочищает мозги, человек не совершает ошибок, и двигателем прогресса является именно страх.

От разграбления экономики к ее развитию мы в первом полугодии 2017 года не перейдем. Появится надежда – да, она может даже начать реализовываться, с осени. Но первые восемь месяцев все равно это будет прежнее сползание в депрессию. Поэтому экономические перспективы у нас достаточно печальны, хоть и не безнадежны.

Здесь возникает естественный вопрос: а что нам делать? Я должен сильно разочаровать людей, потому что поведение в условиях кризиса не зависит ни от каких объективных обстоятельств, оно зависит только от состояния того, кто в этом кризисе оказывается, ни от чего больше – никаких объективных критериев на самом деле не существует. Модель поведения может быть разной:

- Можно выйти из бизнеса и забыть про него, как про страшный сон.

- Можно сконцентрироваться в точках благополучия, которые бывают всегда и везде, даже в самых страшных экономических условиях.

- Если вы по каким-то причинам убеждены в том, что вы переживете этот кризис, тогда единственным нормальным поведением является захват как можно бОльших пространств, которые высвобождаются, но уверенность в том, что вы переживете кризис, сама по себе нерациональна.

- Наконец, можно попытаться улучшить мир, но это не для бизнеса.

Учитывая то, что мы будем жить в условиях глобальной депрессии, возникает естественный вопрос: где будут деньги, когда их не будет? Деньги всегда будут у представителей так называемой элиты, то есть у 1% общества, а также у процентов 5-ти, которые их обслуживают. До элиты дотянуться крайне сложно, это люди разумные, люди рациональные, съевшие не одну собаку на всех жизненных трудностях, ну и на рекламу они не ведутся. А вот те, кто их обслуживает, – абсолютно нормальные люди, которые до сих пор живут по принципу: раз прочел в газете/интернете, значит, правда. Это дает нам самую благодарную нишу для переориентации спроса. Помимо этого, вечный рынок – это рынок нищеты и бедности. Это очень тяжелый рынок, он низкомаржинальный, частично криминальный, но, если вы научитесь на нем работать – это самое благодарное, что только есть.

Приведу пример: один мой знакомый создал сеть столовок, которые назвал ресторанами, и оформил их почти как рестораны. Человек, который сильно потерял в доходах, но хочет сохранить стиль жизни, будет ходить в такой «ресторан». Вот за эту иллюзию сохранения стиля жизни в условиях резкого падения уровня доходов люди и готовы платить.

Кстати, что еще очень важно в нынешних условиях – это тиражирование и масштабирование бизнеса. Мы очень часто путаем свое хобби с бизнесом, но бизнес – это все же способ зарабатывания денег, и если он не тиражируем или не масштабируем, то это не бизнес, а что-то другое, и нужно понимать, что это, и зачем вы этим занимаетесь.

Что касается выгодных ниш, то здесь стоит отметить один очень перспективный рынок: когда люди беднеют, они перестают покупать новые вещи и вместо этого чинят старые, соответственно, выгодная ниша – это ремонт всех видов.

Далее – государственные расходы: мы все сильно переживаем по поводу низкого качества принятия решения государственных компаний. Падение качества принятия решений означает облегчение доступности рынка. Это рынок плохой, на нем тяжело работать, но это будет всегда. И самое мощное политическое влияние в секторе российской экономики – это сектор, который осваивает бюджетные средства, и, к моему глубокому сожалению, несмотря на сокращение расходов по многим направлениям, этот рынок остается очень привлекательным. И чем хуже качество управления, чем легче на этот рынок будет входить. Каким бы глубоким ни был распад рынка на макрорегионы, останутся международные и технологические, логистические и прочие цепочки. Глобальные корпорации останутся. Если вы в них встроитесь, у вас все будет хорошо, ваши проблемы будут решены.Конечно, если вы встроитесь на низшем технологическом уровне, вас в любое время могут заменить, чем вы выше в психологической цепочке, тем сложнее вас заменить.

Еще одна перспективная ниша – это новые технологии, новые потребности. Например, не было рынка 3D-ручек 5 лет назад, не было и квадрокоптеров, не было рынка моноколес. Годы проходят, они появляются, и эти новые потребности будут все время, потому что нам нужны новые эмоции, и за новую эмоцию люди готовы платить сколько угодно. И эти новые потребности можно создавать. Если вы сумеете создать новую потребность, которая будет устойчива, вы останетесь в веках.

Ну и, само собой, здесь же, среди новых потребностей – потребности, связанные с новым образом жизни. В советское время можно было пить воду из-под крана, потом был длительный период, когда ее было пить нельзя, сейчас опять можно, но люди покупают бутилированную, потому что так принято. Вот так можно сформировать и другие потребности под соответствующее производство.

Также выгодно зарабатывать на самоутверждении людей: актом подтверждения собственного существования является акт покупки сам по себе. Люди покупают что-то себе и забывают об этих предметах. Например, покупка лишней рубашки: ее можно купить для подтверждения факта своего существования и забыть. Вот это огромная ниша. Кроме того, у человека есть базовые потребности – потребность в росте над собой, потребность в оценке со стороны окружающих, потребность чувствовать себя частью чего-то большего, чем он сам. Все эти потребности частично удовлетворяются актом покупки. Например, покупка особых продуктов, правильное питание, к которому люди приходят не для того, чтобы хвастаться перед другими, а для того, чтобы хвастаться перед собой, именно поэтому они являются устойчивыми потребителями таких продуктов. Это тоже огромная ниша.

Еще один очень важный рынок – рынок услуг и обслуживания. Наше общество деградирует, и эта деградация открывает новые рынки, которыми грех не пользоваться. Это общие правила, фундаментальные, о них сейчас важно помнить в первую очередь.

Автор: Юлия Катковская

Опубликовано: http://nsk.dk.ru/news/mihail-delyagin-obschestvo-degradiruet-i-eta-degradatsiya-otkryvaet-novye-rynki-237059613