Святослав Голиков: Почему у нас такой тяжёлый затык с Авдеевкой?

В общих чертах обрисую то, о чём имею представление. Так сказать, для усугубления понимания.

Очевидные задачи текущей операции - фланговые охваты Авдеевского укрепрайона с северо-запада и юго-запада, в идеале с плотным замыканием его в клещи посредством овладения линией н.п. (с севера на юг) Бердычи (правда, чтобы дойти до Бердычей, надо сначала взять Степовое, которое бывш. Петровское, сейчас наши в очередной раз пытаются к нему пробиться со стороны Красногоровки), Семёновка, Орловка, Тоненькое, Северное с целью полного перехвата коммуникаций и окружения авдеевской группировки противника.

Эшелонированная оборона противника по периметру Авдеевского выступа, помимо непосредственно населённых пунктов, в которых располагается противник, строится на системе полевых опорников, сооружённых зачастую почти буквально из говна и палок. В основе устойчивости обороны - эффективная аэроразведка, артиллерийское прикрытие с надёжной связью и грамотным управлением огнём, плюс обильное минирование в полях, разграничивающих эти поля лесопосадках и непосредственно населённых пунктах. При этом противник не сидит в глухой обороне, он активен, регулярно контратакует.

В значительной степени наши действия объективно осложняются рельефом местности западнее Красногоровки в направлении Степового и Бердычей, севернее Водяного в направлении Северного и Тоненького, условно севернее Опытного в направлении Ласточкино и 9-го квартала Авдеевки. Это в основном относительно ровные и открытые пространства, удобные для наблюдения с воздуха и хорошо простреливаемые.

Однако наши главные беды в нас самих.

Авиация прямой поддержки действиям наших штурмовых подразделений на флангах Авдеевского выступа не оказывает и на воспрещение логистики противника не работает.

Артиллерия тоже зачастую работает по своему плану. При выделении же артиллерии для непосредственной поддержки наших наступающих частей имеет место банальная нехватка боеприпасов для результативного подавления обороны противника. Плюс к этому, у нашей артиллерии не получается добиться преимущества в контрбатарейной борьбе.

Отсутствует должное инженерно-сапёрное обеспечение наступательных действий, на минных полях регулярно подрываются и наши боевые машины, и штурмовые группы.

Периодически выделяемая для поддержки штурмовых групп боевая техника сама по себе на самом деле не в состоянии ни обеспечить надёжное прикрытие пехоте, ни обезопасить саму себя - требуется эффективная артиллерийская поддержка, которой чаще всего просто нет. В итоге, если наша техника не подрывается на минах, то противник выбивает её артиллерией и ПТУРами.

В результате наша пехота вынуждена работать либо при минимальной огневой поддержке артиллерии и боевой техники (авиация, повторюсь, в принципе остаётся в стороне), либо вообще без поддержки, и масса атак просто захлёбывается.

Далее, взятие опорника противника само по себе не означает автоматического продвижения - на нём надо ещё закрепиться. В силу неблагостного уровня нашей контрбатарейной борьбы, нашу пехоту на занятых позициях плотно накрывает артиллерия противника, регулярно заставляя её отходить ввиду чувствительных потерь. Кроме того, противник энергичными контратаками также регулярно выбивает наши обескровленные подразделения с занятых позиций.

Плюс ко всему, далеко не все наши подразделения имеют соответствующий уровень технического оснащения (включая БПЛА) и специальной штурмовой подготовки.

Про связь уже молчу, с ней давно всё понятно. Это, пожалуй, наше самое больное место.

Писал про ситуацию на Авдеевском направлении, а в памяти всплывали картинки с Изюмского фронта. Называется, найдите десять отличий. Хрен там плавал, не найдёте. На самом деле так сейчас происходит очень даже не везде. Но вот Авдеевское направление - реально одно из гиблых. Тут пока какая-то неизбывная беда.

P.S. Садился писать на эмоциях, но по ходу процесса сам себя остудил. Иначе нагородил бы в три обсценных этажа, ещё и с чердаком. Может, и надо было. Я не знаю. Но пусть уже будет так, в виде тезисной записки. Правда, она кровью написана.