Дмитрий Ольшанский: Кажется, этот момент уже близок

Я никогда - ну, в эти полтора года, конечно, - не верил в благожелательные разговоры о том, что надо, мол, подождать, подождать, и настроение в западном мире переменится, и фанатизм по поводу Украины куда-то улетучится - и будет уже совсем другое кино.
Потом слетел Джонсон, резко прибавил Трамп, в Словакии пришел к власти евробунтующий премьер, в Швейцарии выиграла выборы скептическая (по поводу санкций) партия, и даже в американском конгрессе спикером стал лютый человек, враг всего прогрессивного, который не хочет давать денег Киеву.
И даже Washington Post пишет о том, что тарас-гэбуха промышляет террором и политическими убийствами.
И даже Time пишет о том, что Зеленскому его собственное окружение боится сказать, что победы не будет.
Жизнь явно куда-то движется. И, видимо, в сторону общемирового разочарования в тарасах.
Неужели же мы, сидящие на этой реке, дождемся того, что мимо нас проплывет хладный труп артиста больших и малых театров?
И это, кстати, фирменное свойство России, этот медленный и неказистый успех.
Россия разворачивается долго. Ее очень долго не воспринимают всерьез.
Внимание публики отвлекают быстрые, шумные люди, умеющие создать яркий, но короткий эффект.
А потом что-то ломается и хрустит.
И приходится признавать, что эти русские оказались совсем не такие, как мы о них думали, ну что ты будешь делать.
Кажется, этот момент уже близок.