Владислав Угольный: Россия смогла выбить потенциал украинской армии, которая теперь не способна на наступательные ОПЕРАЦИИ

Отдельные идиоты сейчас насмехаются, мол "Угольный наконец-то увидел позиционный тупик". Ну и, в целом, если в период с сентября 2022 по где-то март 2024 я давал положительный прогноз, то последнее время прогнозы стали пессимистичнее — так может показаться со стороны.

На деле ситуация обратная: позиционный тупик осознавался мною именно тогда, когда украинская армия наступала. Харьков, Красный Лиман, Херсон, Артемовск, Токмак, Времьевский выступ. Не хочу сейчас играть в послезнание, часть моих прогнозов провалилась, возможно какой-нибудь ночью я напишу подробный анализ причин нашей победы — и почему я в этом был уверен тогда.

Сейчас же позиционный тупик разрешен в рамках концепции. Очеретино показало, что организованная сила (реально существующая у России) может бить дезорганизованную силу (реально существующую у хохла) за счет дефицита ресурсов у последней. Но здесь есть дополнительное условие: наличие у России технических средств (если очень просто — укомплектованная людьми и техникой мотострелковая дивизия).

Россия смогла выбить потенциал украинской армии, которая теперь не способна на наступательные ОПЕРАЦИИ (не действия, устроить тактическое наступление на бабкосело они все ещё могут). Это имело огромное число плюсов: мы теперь в безопасности, наш фронт, если ничего радикально не изменится, ничего не прорвет.

Но есть один минус: хохол более не будет уязвим во время наступательных действий на нашу подготовленную оборону. Последняя ласточка счастья для нас — корпус морской пехоты и всякие Крынки.

Это значит, что дальнейшей лёгкой утилизации врага больше не будет. Проще, чем летом 2023 года убивать хохла мы сможем только в краткий период между оперативно-стратегическим прорывом фронта и их капитуляцией.

Добивать хохла теперь придется в наступательных действиях. Где-то успешных, как Очеретино, где-то кровавых, как Работино и Белогоровка. Попутно создавая упомянутые в начале технические средства в виде мотострелковых дивизий.

Не наступать, однако, остановиться и выжидать накапливания ресурсов, мы не можем. Т.к. этим воспользуется противник и всё начнётся заново.

Биополитический фактор этой войны постепенно сходит на нет. Недавно была статистика относительно некоторых биополитических вещей. И мне очень страшно смотреть на промежуток между его затуханием и нашей победой. В том числе из-за того, что теперь хохлики будут мобилизировать тех, кто этого совсем-совсем не хотел. Но не только из-за этого.

Я чувствую близкую (не свою) смерть — поэтому нервничаю.

Кризис с укомплектованностью хохла должен дозреть, а у нас — наоборот, хоть немного разрешиться. На это уйдет примерно год.

Я молюсь чтобы за это время я не написал ни одного некролога. Они у меня слишком хорошие выходят — а хвастаться таким слишком пошло.

П.С.



От своего прогноза я не отказываюсь.

Сейчас мы находимся в, пожалуй, одном из самых трудных периодов. По итогам нынешней весенне-летней кампании всё будет видно. При этом — не только нам.

На этом вопросы о моем пессимизме я предлагаю считать закрытыми. Нам нужно дальше работать на фронт, чтобы за год с как можно меньшими потерями создать предпоссылки для второй волны мобилизации — тех самых "ПОБЕДИТЕЛЕЙ". У России теперь имеется козырный туз в руке, применять который надо в необходимый момент, который мы, стиснув зубы, должны по мере сил своих приближать.