Вершинин: Механизм государственного выживания (1)

Ну вот, пришли, - и прежде всего, спасибо Константину Семину, столкнувшему телегу с воза своим замечательным финальным "А может быть, разделительные линии зависят все-таки не от фобий, не от формы носа, а от формы собственности, и тогда любой народ, действительно, разделяется на два...", и вот отталкиваясь от этой простой мысли о "двух народах", сегодня в "Элоях" уже затронутой, можно, наконец, поговорить и о Революции...

На самом деле, что-то новое на эту тему сказать очень сложно. Ее до меня вылизали до блеска такие монстры логики и политики, что мне на их фоне делать нечего. И тем не менее, никто не совершенен: если я, скажем, люто ошибся с итогами выборов в США, то, положим, тот же Владимир Ильич, на фоне которого мне делать нечего, 9 (22) января 1917, выступая в Цюрихе,

фейканул не менее люто: "Мы, старики, может быть, не доживём до решающих битв этой грядущей революции", а стало быть, определенное моральное право бросить свои пять евроцентов в копилку теории Революции применительно к известным обстоятельствам и у меня, камешка на фоне пирамид, имеется. В связи с чем, для начала вернувшись ab ovo, еще раз соглашусь с г-ном Семиным:

при всем богатстве арсенала всяческих социальных переворотов, настоящая, по сути, а не в плане ярлычка Революция может быть только в многими руганом марксистском смысле. То есть, если резко, рывком ломает пресловутые производственные отношения, мешающие развиваться производительным силам, и приводит к рулю новые, настроенные на созидание слои общества.

В противном случае, - если производственные отношения остаются прежними, - о Революции говорить не приходится. Ибо суррогат. Поскольку, по сути, переформатирование сил внутри старых систем. Скажем, "национально-освободительные революции" есть процесс перехвата руля туземными элитами у колониальных, "народно-демократические революции" - процесс перераспредения власти в рамках имеющихся элит с допуском в "узкий круг" собратьев помельче, "религиозные" - из этого же ряда,

а разнообразные "розовые", "оранжевые", "коноплянные", вероятные "снежные" и прочие "гнидности" - и вовсе междусобойчики в узком олигархическом кругу. Иными словами, форма может меняться как угодно, но суть бесспорна: Революция может быть реализована только созадательными силами: либо буржуазией, либо пролетариатом, и только тогда, когда предшественники (феодалы или буржуазия) становятся обузой для развития общества и государства в целом, регрессируя их.

К слову, - чуть в сторону, но надо, - интересный нюанс. Вопреки всем прогнозам классиков марксизма, жизнь показала, что социалистические революции побеждают только в крестьянских странах, где буржуазия слишком слаба и повязана иностранными партнерами, чтобы быть созидательной, в связи с чем, роль организующей силы приходится брать на себя пролетариату, который, - методами жесточайшими, - ломает закостенелую традицию. Как в России или Китае. Если же

общество достигло уровня, когда пролетариат так или иначе, хотя бы минимально, интегрировался во властные структуры, интегрировавшись с буржуазией и участвуя во власти законным образом, на победу социалистической революции шансов нет, - разве что в виде симулякра с приставкой типа "национал", но при таком раскладе, как уже сказано, производственные отношения остаются, как и до того, а стало быть, Революции нет; геноссе Штрассер мог бы подтвердить.

Далее, - возвращаясь с обочины на торную дорогу, - еще один важнейший нюанс: Революция - не момент, но процесс. После резкого рывка маятник начинает ходить туда-сюда, постепенно, - с рывками помельче, уже внутри системы, - успокаиваясь, после чего начинается эволюция. Скажем, в Англии лавина, стронутая в 1642 "новым дворянством" в союзе с Сити, умиротворилась лишь 47 лет спустя, когда социальный консенсус принял максимально соответствующих нуждам общества

вид, и дальше улита поползла медленно. А во Франции, - ВФР, как известно, есть панорама всех этапов классической буржуазной революции, - шоу затянулось аж на 82 года, от Бастилии до Коммуны, причем каждая "мелкая революция" (1830, 1848, 1870, да и переворот Луи Бонапарта) расширял круг социальных секторов, так или иначе причастных к управлению. Случаев "прыжка через пропасть" не было и нет, что вполне очевидно ясно по судьбам "стран победившего социализма",

которые, поломав традицию, так или иначе возвращались к тому, к чему пришли, - к капитализму, но уже не имеющему созидательного потенциала, по рукам и ногам повязанному западными партнерами и холуйски им услужающему. И вот тут-то самое время обратиться к еще одной классической формулировке человека, которым я еле-еле по плечо: "Лишь тогда, когда «низы» не хотят старого и когда «верхи» не могут по-старому, лишь тогда революция может победить". Но...

Но вот ведь в чем вишенка. Если начистоту, "низы" никогда не хотят жить по старому. Вернее, хотят, - множество крестьянских восстаний начиналось под лозунгом возвращения "к старым добрым порядкам", - вот только конструктива тут не было никакого, ибо развенуть вспять объективные процессы невозможно, и в результате, в тех редких случаях, когда восстания рабов или крестьян в "чистом виде" побеждали, происходили только персональные рокировки: экс-рабы становились

господами, экс-холопы - графами, экс-господа - трупами или на вторых ролях, но принципиально не менялось ничего. Ибо производственные отношения оставались теми же, что и до того. Иными словами, чтобы бунт в рамках системы превратился в Революцию, пресловутые "массы" кто-то должен оседлать, задать курс и повести. Естественно, в выгодном для себя направлении, - а массы при этом всегда остаются в проигрыше. То есть, выигрыш есть и у них: новые производственные отношения

дают обществу новую динамику, но "прям-сразу" не получается ничего, и отправленные обратно в поля статисты неизбежно чувствуют себя обманутыми. Однако хрен с ним, с "двигателями прогреса", - не все просто и с водилами. Чтобы Революция была Революцией, элиты "низов" обязаны не только хотеть, но и "мочь", а сверх того, иметь созидательный потенциал плюс взаимопонимание с "прогрессистами" из наличных "верхов" (Сити, Ситэ, "новые джентри", кампанейцы Брюгге и Гента etc).

Итак, чтобы Революция была именно Революцией, а не симулякром, необходимы:

(а) резкий диссонанс между развитыми, стремящимися прогрессировать производительными силами и закостелеными производственными отношениями, когда имеющаяся структура элита, держащая под контролем экономику страны, существует во вред этой экономике, превратившись в паразита;

(б) наличие сословия (если угодно, "класса", хотя мне этот термин кажется устаревшим) способного организовать слом паразитарной системы, предложив вместо него новую, ориентированную на прогресс систему управления, сформулировать идею и увлечь ею массы, организовав их на борьбу;

(в) обязательное наличие в недрах существующих ("старых") элит "прогрессистского" сектора, сознающего необходимость перемен и заинтересованного в них не на уровне перераспределения печенек, но на уровне создания чего-то нового, на благо обществу и государству.

Если эти составляющие присутствуют, говорить о Революции есть все основания, а вот если хотя бы одного из них нет, тогда пардон. И здесь уже самое время спускаться с высот теории на грешную твердь конкретики, но я, еще раз пардон, устал, - и продолжение следует...