Даниил Туленков: Я всего лишь хотел рассказать то, что знал. Мистер Фьюжн

Мистер Фьюжн был моим командиром ещё с учебки.
С ним мы проходили боевое слаживание, и здесь, за ленточкой, нам тоже пришлось поработать вместе.

Наши пути разошлись, когда меня откомандировали в Н-скую бригаду морской пехоты.
Я думал нам уже не доведётся свидеться, но после того, как я вернулся в город Т., наши дорожки снова сошлись.
Мистер Фьюжн первым сбежал из "синей ямы" города Т. туда, где я нахожусь сейчас.
Я же приехал с последней партией.
К этому времени мистер Фьюжн уже сформировал себе группу, и на первом их задании я к нему не попал.
А задание было лютое.

На броне БТР группа должна была прорваться прямо к окопам хохлов в районе "очка Зеленского" и...

... да, да.
Было два таких задания.
Я участвовал в последнем, когда БТР на полном ходу влетел в противотанковый ров.
А за две недели до этого было первое. Меня в ту группу не включили.
А вот мистер Фьюжн был командиром обеих групп.
И когда мы летели по полю на БТР и по нам за километр до спешки начали бить хохлы, для всех нас это был исключительно новый экспириенс.
Для всех, кроме мистера Фьюжна, поскольку он это все уже проходил двумя неделями ранее.

И тогда, в тот раз, они прорвались к позициям. Они спешились. Они зашли в окоп под огнем.
И сразу же попали как кур в ощип. Слева хохлы и справа хохлы.
А им говорили, что "там...."
Ну, вы поняли.

И сразу же, в первые же минуты замеса, погиб мой товарищ с ИК 53, Юра.
С Юрой я работал по соседству в ночной смене на швейке. Мы не общались, просто здоровались. Оказавшись здесь, общение не восстановили, но поскольку мы были с одного лагеря, какие-то нити все таки проступили.
Там он был для меня один из многих. А здесь - один из тех, с кем мы вместе сделали свой шаг за шлюза колонии. С кем мы вместе прибыли в учебку. С кем мы вместе, в конечном итоге, оказались там, откуда Юра шагнул в вечность.
Он сел в "тайфун" и уехал в один конец, а я в ту ночь остался на охране их дома.
Мистер Фьюжн не взял меня с собой.
Очутившись в окопе, Юра повел себя странно. Зачем-то отбился от группы и занырнул под какой-то искореженный профлист, видимо сорванное покрытие окопа. Занырнул прямо туда, где сидело гадье. И получил сразу же автоматную очередь.

В том бою, получив тяжёлое ранение руки и сразу двух ног, обезумев от боли и понимая, что эвакуации не будет, попытался сдаться боец, с сестрой которого я общался не так давно на предмет исчезновения денег с его карты.
Он крикнул хохлам: "мужики, я сдаюсь, гранат нет!"
Хохлы кинули ргн между ним и группой, утащили его к себе в клубах пыли.
Очень скоро, буквально через несколько минут, оттуда, где засели они, раздался одиночный выстрел.
Тяжелораненый пленный хохлам не нужен.
Стандартный набор вопросов: кто такие, сколько вас, какое задание - и пуля в голову.
Мы поступаем так же.
No questions.

Мне рассказали об этом четыре человека, бывшие там. Независимо друг от друга.
С их слов я пересказал эту историю его сестре, ещё тогда, по горячим следам. Я считаю, я считал, что родственники должны знать правду такой, какая она есть.
Девушка не смогла принять эту правду.
Она обвинила меня во лжи, в клевете, в том что я цинично и мерзко пачкаю в грязи имя ее брата, выставляю его предателем.
Я терпеливо выслушивал упрёки, горькие слова, оскорбления. Я проявил уважение к ее боли.
Она прекратила общение.
Спустя день вышла на связь снова. Не извинилась. Она смирилась с мыслью о гибели своего брата, но не смирилась с тем, что он хотел сдаться.
"Это была его легенда",- родил объяснение ее мозг, - он хотел подпустить хохлов поближе и взорвать их гранатой. Он их обманул, сказав что гранат нет. Вы просто не знаете об этом. У него была граната, потому что её не могло не быть. Вы не разобрались и сразу же навешали ярлыки. Как вы могли? Как вам не стыдно? Не взорвал, потому что не получилось. Оглушило взрывом их гранаты. А потом он не смог...

И этот выстрел. Это хохлы могли сымитировать. Ввести в заблуждение. А на самом деле они его забрали, он сейчас в плену.
Поэтому он не предатель, это вы его все передали.
Вы не помогли. Вы допустили что бы его взяли в плен. А потом навешали на него ярлык, оклеветали".
Она снова бросила трубку.
Хорошо, думал я. Пусть будет так. Пусть так будет у вас. Если вам так легче, пусть будет так. Ему уже все равно. Его тело никогда не будет найдено. Как тело Барса. Как тело Юры. Как тела двух моих товарищей, погибших в лесополке между Работино и Н-кой.
Поэтому пусть будет так. Я всего лишь хотел рассказать то, что знал.
Потому что я один взял на себя труд общения с этой девушкой. Никто не захотел. И мистер Фьюжн тоже.

В том бою один из наших попал в плен. Мы так же посчитали его двухсотым. Хохлы неохотно берут в плен шторм зет. Мы не представляем особой ценности как обменный фонд. Как правило, нас сразу же выводят в расход. Минобороны РФ не особо горит желанием менять пленных хохлов на зеков, когда есть возможность поменять их на обычных солдат. Случаи обмена есть, конечно. Раньше я думал что их в принципе нет, да и в учебке нам говорили: "в плен и не думайте сдаваться, вас никто вытаскивать не будет", но знающие люди довели мне, что все таки иногда меняют.
Но, положа руку на сердце, что бы я сам сделал на месте Минобороны, имея выбор, поменять Тарасика или на расписного Ваську Черепа с колонии строго режима, ст.105 или на мобика Женю, айтишника из Волгограда, женат, двое детей?
Вопрос риторический, мне кажется.
Поэтому и этого бойца мы тоже посчитали допрошеным и убитым.
Но через месяц он выплыл на Ютубе.
В пропагандистском ролике с той стороны, наш боец рассказывал, как его принуждали в колонии к отправке на войну, как его с колес бросили в бой с одним автоматом на четверых, называл Путина плохими словами, призывал зеков бросать оружие и возвращаться на зоны.
Никто из нас, кто смотрел этот ролик, не осудил его.
Все понимали, как этот ролик был снят.
Единственное, что мы выразили, так это надежду, что раз ролик снят в тылу, видимо в лагере для военнопленных, то его, скорее всего, уже не убьют просто так, бессудно, как могли бы убить на передке.

Никто не осудил и брата той девушки.
Простреленные руки и ноги, ощущение безнадеги, понимание, что никто тебя никуда не вытащит...
Рвануть чеку и гранату к шее?
А много ли, на самом деле таких, кто готов так сделать, без балобольства?
Я вот не смогу.
И среди своего окружения я только одного человека знал, который железно, без колебаний заявлял, что так сделает. Он и гранату для этого с собой всегда носил. И спал с ней.
Это был мистер Басмач.
Но мистер Басмач говорил это все там и тогда, когда самый грозный хохол рядом с ним был индюк из соседнего дома. Что он говорит сейчас, обитая на передке, и носит ли с собой по прежнему гранату для самурайского поступка - я не знаю.
А здесь окоп. Хохлы - вот они. Адская боль в ногах и руках. Насмерть перепуганные товарищи, расползшиеся по окопу и способные только обстреливать сектор противника, что бы не подпустить его к себе.
Отходить некуда даже им, целым.
Никто не придёт на помощь.
И ты это все понимаешь, не смотря на боль, от которой мутнеет сознание.
И надежда, она же никуда не исчезает: "а вдруг не убьют?"
Ну и главный вопрос: "а ради чего и во имя чего, чеку-то рвать? Убьют, так пускай хохлы и убьют, раз уж так".
Никто не осудил.
Никто из нас, бывших в жопе, не осудил.
Но вот девушка, в жопе не бывшая, пишущая мне с айфона из большого красивого миллионного города, где свет, трамваи, кабаки и вода по трубам, она вот не смогла принять поступок своего брата. Отвергла его. Придумала легенду.
Большой миллионный город за три тысячи километров от фронта, не готов принять то, что очевидно и понятно в хохляцком окопе.

Впрочем, последний раз, общаясь, мы уже не поднимали эту тему. Вопросов "как" уже не было.

Она общалась уже не так эмоционально. В ее голосе я услышал тоску и усталость, больше ничего. Они с матерью ждали каких-то вестей от Минобороны.
Но Минобороны сказало, что "у нас таких нет".
Она попросила меня просто сказать ей "где".
Я скинул ей скриншот со своей рабочей карты, на словах примерно обрисовал квадрат.
Ну, а потом речь зашла о деньгах с карты...

...они продержались до вечера.
Хохлы попались какие-то не особо воинственные, на рожон не лезли.
Их пехоту отвели, а то место, где засел мистер Фьюжн с товарищами, начали крыть артой.
И все бы ничего, но ведь одним сидением в окопе и перестрелкой, дело не ограничилось.
В аккурат когда мистер Фьюжн и его команда запрыгнули в хохлятский окоп, неподалеку, на мине, разулся наш танк.
Нет, я не смогу пояснить что наш танк делал вблизи окопов противника.
Да, в этой войне танки к позициям не приближаются, это высокомобильное средство огневой поддержки.
Это я лучше многих знаю и понимаю, поэтому я не готов сказать, как он там оказался.
Но он оказался, и разулся на мине. И понимая, что сейчас его будут разбирать, экипаж покинул машину. И у них не было вариантов, кроме как укрыться в этом же окопе, где сидела группа мистера Фьюжна.
Втроём они заскочили в окоп. Без брони, без оружия. У командира был пистолет, но он его потерял.
Таким образом, у мистера Фьюжна, засевшего во вражеском окопе с группой, стремительно тающей на глазах, появился ещё и балласт.
И этот балласт надо было выводить если что, а в период артобстрела прятать в "лисьих норах" и закрывать собой, потому что брони, повторюсь, у них нет.
Появление танкистов оживило хохлов.
Они продвинулись поближе и началось: "эй, зеки, танкистов отдайте"!
Никто никаких танкистов отдавать не собирался, но, не веря в это, не веря зекам, танкисты на глазах моих товарищей начали бить телефоны за сто тысяч рублей и сжигать документы.
Командир сказал только: "пацаны, если что, в затылок, нас, незаметно, что бы мы не поняли".

А мистер Фьюжн, между тем, обдумывал план выхода группы. "Азарт" предательски молчал, и я не скажу сейчас, то ли сдохла батарея, то ли там какая-то жопа была с покрытием.
Мистер Фьюжн был без связи, мистер Фьюжн потерял уже двоих человек, мистер Фьюжн был обременен балластом, представляющим живой интерес для противника, мистер Фьюжн был в полной, мать ее, жопе.
Но у него были карты на телефоне, и он идеально знал окружающую его местность.
И он не потерял присутствия духа, этот бывший сотрудник росгвардии, не сдавший экзамен на краповый берет, по совместительству жулик и мошенник, набравший ещё в учебке долгов тысяч на двести, у всех, у кого хоть что-то смог вытянуть.
На тот момент он лично мне должен был двадцать пять тысяч рублей, а значит его время умирать совсем не пришло. Он обязан был придумать что-то. И он придумал.

И когда стемнело, мистер Фьюжн начал действовать...