Алекс Зимовский: НАВСТРЕЧУ МИНСКУ 3.0

По случаю начала нашей совместной с Трампом работы по подготовке соглашения "Минск 3.0" предлагаю небольшое путешествие во времени.

Никакой рефлексии.
Всего лишь сухой разбор и анализ фактов.
"Минские соглашения" были крупнейшей дипломатической игрой/спецоперацией Запада против России в прошлом десятилетии.
Пожалуй, так Россию не обували со времен Берлинского конгресса 1878 года.

Но никакой беллетристики не будет.
Только существительные и глаголы.
Встречайте:


"Какое небо голубое!
Трамп -- не апологет разбоя..."

Был бы жив товарищ Владимир Ильич Ульянов (Ленин), он бы сразу написал:

Почему Россия и в этот раз залетела, и кто у нас будет счастливый отец - этого я вам не расскажу. Потому что у вас докУментов нету. Но зато могу разложить "Минские соглашения" как крупнейшую дипломатическую игру-спецоперацию Запада в прошлом десятилетии.

А теперь обо всем по порядку.

1. Общая оценка операции

Операция по заключению Минских соглашений продемонстрировала всё богатство инструментов классической дипломатии, особенно в ее европейской интерпретации. При минимальных затратах Меркель и Олланд, за которыми маячил Обама, достигли всех своих стратегических целей:

- Создана была пауза, позволившая Украине структурировать процессы милитаризации и переформатирования внутриполитического поля.
- Закреплена была умиротворяющая Россию дипломатическая риторика, столь необходимая для такого рода многосторонних переговорных площадок.
- России была предоставлена возможность убедиться и в безупречных манерах западных партнеров, и в их способности выдерживать прямой зрительный контакт во время дачи невыполнимых обещаний.

С точки зрения учебников по международным отношениям — почти эталонная комбинация: договоренности достигнуты, обязательств нет, виноват в срыве, разумеется, тот, кто поверил в их искренность.

2. Тактический анализ переговорного процесса

Здесь, безусловно, необходимо отметить профессионализм европейских дипломатов. Основные тактические решения включали:

- Максимальную гибкость формулировок, оставляющую простор для интерпретаций их украинской стороной и западными нашими партнерами.
- Идеально выдержанный баланс между “серьезностью” заявлений и их практически нулевой применимостью на практике.
- Создание эффекта „безальтернативности“ соглашений, вынуждающего Россию принять условия без лишних уточнений.

Особенно порадовал момент, когда российская сторона взялась уточнить, насколько твердыми являются гарантии. Ответ «разумеется, твердыми» был дан с искренностью, достойной самого Лоренса Оливье в роли Гамлета.

3. Поведение и реакция России

Можно отметить несколько ключевых аспектов:

- Высокий уровень доверия России к западным гарантиям (что, откровенно говоря, для меня было даже слегка неожиданно).
- Убежденность в обязательности достигнутых договоренностей, что само по себе заслуживает упоминания в репертуаре Камедиклаба.
- Полное игнорирование прецедентного опыта, а ведь у русских были все основания давным-давно пересмотреть свою веру в дипломатические жесты Запада.

Судя по всему, Россия искренне исходила из того, что соглашения станут основой урегулирования. Позже, разумеется, разочаровалась, но, как говорится, на ошибках учатся. Желательно, конечно, чтобы эта теза сработала ну хотя бы в нашем сегодняшнем случае.

4. Долгосрочные последствия и рекомендации

На тот момент можно было уверенно сказать, что достигнутые результаты Запад и Украину устраивали, хотя на публике они не потирали руки с довольным видом. Тем не менее, в целях долгосрочного планирования были сделаны определенные выводы на основе анализа поведения России в Минске.

- Вероятность изменения тактики России — вряд ли она будет столь же доверчива в следующий раз.
- Необходимость корректировки публичного нарратива — важно сохранять имидж будущих возможных соглашений как „последнего шанса на мирное урегулирование, сорванного по вине другой стороны“.
- Адаптация стратегической линии — если Россия окончательно потеряет интерес к переговорам, придется искать иные рычаги влияния.

В целом, операция “Минск” и “Минск 2.0” продемонстрировали классическую эффективность западной дипломатии: много слов, мало обязательств, оптимальный результат (для Запада, натурально). Мысленно я им тогда аплодировал.

Ну, вот так как-то, девушки.