Святослав Голиков: Держать равнение на Знамя

Очень хорошо помню, как мы с Сашкой, моим товарищем по крымскому ополчению, спорили о вводе войск. Было начало июля 2014 года. Мы уже знали, что оставлены Славянск и Краматорск, и силы ополчения с северного участка фронта оттягиваются к Донецку. Наш куцый батальон сидел в полукольце окружения в Дмитровке в нескольких километрах от границы. Там, за «ленточкой», были наши во всей своей грозной красе и мощи. Здесь же территория республик была почти отрезана от границы двумя группировками ВСУ, северной и южной, которые изо всех сил старались пробиться навстречу друг другу. На горизонте маячила угроза стратегического окружения республик. В ЛНР ещё оставался коридор, но и его рано или поздно могли закрыть, потому что наших собственных сил тогда катастрофически не хватало. И мы с Сашкой спорили…

Я вспоминал одобренное Советом Федерации решение Президента об использовании ВС РФ для защиты русскоязычного населения Юго-Востока Украины и категорически отказывался понимать, почему это стало возможным в Крыму, а на Донбассе – нет. Спорили на повышенных тонах. Сашка говорил об угрозе Третьей мировой и давил на эмоции – хочешь, мол, чтобы НАТОвские бомбы сыпались на Симферополь? Я возражал, что НАТО в такой ситуации не впряжётся, и никакой большой войны из-за Украины не будет. Говорил, что Путин обманул ожидания людей Юго-Востока и бросил Донбасс. Да, наш добровольческий батальон прибыл по «туристической программе» от «Военторга», но этого мне казалось недостаточно, поэтому, считал я, надо вводить войска. Я сидел на подоконнике в здании бывшего отдела погранслужбы Украины, с тоской глядел в сторону границы, из-за которой никак не хотела приходить помощь, нервно курил и называл Президента нехорошими словами.

Проблеск понимания пришёл в августе. Я тогда приезжал домой и смог, наконец, почитать и посмотреть, что пишут и говорят умные люди. Проанализировал, сопоставил с собственным опытом, сделал определённые выводы. И осенью сам уже старался объяснять людям там, на месте, какие-то вещи, в том числе, почему не ввели войска или остановили наступление. Но потом был донецкий аэропорт, и зародившееся понимание потонуло в грохоте разрывов казавшейся бессмысленной мясорубки. Да и всяких прочих чудес насмотрелся, которые тоже не добавляли веры в правильность принимаемых на самом-самом верху решений, да и вообще в справедливость. Уезжал в декабре опять с рвущим душу чувством яростного непонимания происходящего, и в голове рефреном звучали слова Владимира Семёновича: «Нет, ребята, всё не так. Всё не так, ребята…»

Осмысление происходило долго и тяжело, тем более что происходящие на Донбассе события не уставали подкидывать дровишек в огонь душевного возмущения. В марте 2015 года я писал о том, что умом я понимаю логику нашего руководства, но сердце отказывается её принимать, а в сентябре – об усталости и разочаровании людей на Донбассе. Прошёл практически год после возвращения из окопов, когда немного улеглись эмоции, и сектор восприятия реальности, ограниченный на фронте полями под так и не взятой нами тогда Кожевней и амбразурами огневых точек в донецком аэропорту, расширился, и я смог увидеть то, чего не видел тогда. Кроме того, я получил кусочки инсайда по некоторым больным вопросам, которые до сих пор не дают покоя очень и очень многим, и нарисованная озабоченной общественностью картина злодеяний «режима» заиграла другими красками.

К чему же в итоге привело меня моё осознание? К проникновению в тайны «Хитрого Плана»? Да ни разу. Потому что нет никакого «Хитрого Плана». Есть выверенная долгосрочная стратегия, в которую по ходу глобальной пьесы вносятся ситуативные коррективы, а поскольку играем с очень сильным противником, на развилках нередко приходится выбирать из двух зол меньшее. И это касается не только Донбасса, ибо Донбасс – это всего лишь один из многих других театров действий, причём не только и даже не столько военных. Борьба ведь идёт и за Украину, и за Европу, и за Ближний Восток, и в принципе за многополярный мир, в котором элита одной единственной сверхдержавы не будет уже указывать всем остальным, как надо правильно жить, а из недовольных делать кровавое месиво.

Кроме того, я чётко осознал (да-да, аж в сорок лет, но лучше поздно, чем никогда), что идеалистическое восприятие процессов вредит делу. А я был идеалистом. Циником, правда, я тоже не стал, но начал отдавать себе отчёт в том, что идеализм блокирует адекватное понимание происходящего и приводит к категорическому неприятию действительности и, как следствие, к протесту. Находится, бывает, идеалист, который начинает ни разу не нужную в складывающейся ситуации игру, и этой игрой не медлит воспользоваться враг. И это при том, что сам идеалист – не идеальный человек, ибо не бывает идеальных людей. В итоге его самодеятельность вкупе с некоторыми неидеальными манёврами, о которых озабоченной общественности, как правило, ничего неизвестно, может внезапно оборваться жёсткими ответными действиями государства.

Обо всём этом необходимо вспоминать всякий раз, когда душевный зуд влечёт вас в очередной раз обвинить наше руководство в очередном страшном грехе. Я не пытаюсь кого-то упрекнуть. Я сам через это прошёл. Скажу больше. После позорища ельциниады я с огромной радостью воспринял приход к власти Путина, но спустя некоторое время меня накрыла волна разочарования, потому что, как мне казалось, всё делается очень уж долго и вообще совсем не так, и излечение от этого разочарования заняло несколько лет. На проклинающих «режим» либероидных уродцев и упоротых караул-патриотов мне, по большому счёт, чихать с высокой колокольни, но мне крайне досадно, что по тем же граблям ходят многие вполне себе адекватные люди, искренне любящие Родину, в том числе и те, кто за эту Родину не просто переживал, но и воевал и продолжает воевать. Вот им я очень хочу сказать – родные, сойдите с грабель, включите логику!

Да, глобальные государственные интересы нередко вступают в конфликт с личными интересами простых людей. Да, экономические интересы играют определяющую роль в политике государства. Да, пока одни воюют, другие зарабатывают деньги. Неужели это какое-то ранее неведомое откровение? Так было, есть и будет, ибо мир наш несовершенен. Вот только на этом фоне есть и другая данность. И эта данность – наша Родина. И именно она должна стоять для нас на первом месте. Если нам, конечно, не всё равно. Всё проходит, а Родина остаётся. И сейчас от всех нас зависит, что будет с ней дальше. У каждого ведь есть выбор – можно делать полезное дело, а можно в три этажа обкладывать «режим», потому что принимаемые им решения не соответствуют нашим текущим хотелкам.

Я понимаю, что процесс идёт медленно и тяжело, и не обходится без уродов, которые крайне вредят делу. Но надо понимать, что война с превосходящими силами противника не бывает быстрой и лёгкой, а уроды, к сожалению, – неотъемлемая часть человечества, вот и на нашу долю они достаются. Поэтому впадать по любому поводу в печаль и уныние – не выход. Тем более, обвинять руководство страны в предательстве. Я уже говорил об этом в январе нынешнего года и хочу повторить сейчас – не надо считать Кремль дурнее паровоза и отказывать нашему руководству во вменяемости и способности отстаивать наши национальные интересы. Товарищи, дорогие, против нашей Родины идёт война, а на войне требуется единоначалие – если мы, конечно, хотим победить. Как сказал один хороший человек, «я на войне и буду держать равнение на Знамя».

Газета "Взгляд", 14.10.2016