Андрей Морозов: Пишите книгу ...

Укропы, конечно, видели, как мы работаем. Что первая бригада, что вторая. Почему так медленно реагировали... кто знает... Сидя в охранении группы, ставившей на ход очередной брошенный украми "КрАЗ", мы даже не просекли, что прилёты "Градов" где-то неподалёку могли быть по нашей первой группе. Ни "военного слуха", ни военного хода мыслей у новичков не было.

"Чех" на своей мелкой "Шкоде" примчался в тот момент, когда всей толпой закатывали сменённое пробитое колесо в держатель за кабиной.

- Быстро! Собирайтесь! Поехали! Быстро!!!

"Чех" кричал безапелляционным тоном, ничего не объяснял. "Значит всё серьёзно". Заскочили в кузов, и наш грузовик тронулся, а следом за ним - "оживлённый" трофейный мостоукладчик. Как оказалось, тронулись мы не туда. Рации у "Чеха" не было, так что он догнал нашу машину, высунув руку в окно и стреляя воздух из ПМа.
- Не тудааааа! - переорал он мощные дизеля, и повёл колонну в нужном направлении.

В расположении отряда "Матвея" нервно курила первая группа "камазовского" отряда, собиравшего битую технику. С утра они работали неподалёку на двух брошенных танках Т-64, которые надо было завести и отогнать на диагностику и ремонт. Ну а нас отправили забирать мостоукладчик на базе КрАЗа.

Один из пленных "укропов", которых возили с собой на эвакуацию трофеев в качестве дополнительных рабочих рук, сидел у забора с повязкой на груди. "Бэтэр" живо обсуждал с другим бойцом итоги общения с местным медиком.
"Я те говорю, оно не касательное, там у него осколок. В Снежном я его на больничку сведу".

Первую группу, копошившуюся возле танков, укры накрыли "Градом", полпакетом примерно. Повезло не только людям, кроме легкого ранения молодого ВСУшника никого не задело, повезло и "Шкоде", припрятанной в стороне, даже стёкла не вынесло. Понимая, кто будет следующим, "Чех" вскочил за руль и дал по газам.

Только мы зашли на располагу, "Матвей", молодой кавалер "Георгия" за летние бои, объявил построение и сообщил, что подписано перемирие. "Но ответный огонь открывать можно. И нужно".

Разумеется, не все детали военно-политических раскладов были ясны, но было уже понятно главное. Добравшись через сутки или двое до Донецка и вытащив из рюкзака путешествовавший со мной диск с любимыми фильмами, я скопировал на ноут и запустил "Дороги Анны Фирлинг".

Ну а в тот вечер, отдохнув и подкрепившись, чем было, выделенная из Семёновского батальона группа сборщиков "брошенок" под командованием "Камаза", расселась по машинам и двинула обратно на Снежное.

Начинало темнеть, и было хорошо видно, как горит сухая степь там, куда лёг второй залп, там, где мы должны были погибнуть в этот день, за 15 минут до перемирия.

Уже в ночи, на Снежном, "Бэтэр", двухметровый почти здоровяк в тельняшке и голубом берете, классический "русский зверской наружности" из западного фильма или компьютерной игры, привёз легкораненого пленного на больничку, и тому достали осколок.

Спали на сиденьях в автобусе, стоявшем на автобазе на кирпичах. Последнему "отбивавшемуся", заходившему в бус, приходилось аккуратно перешагнуть через ноги трёх-четырёх товарищей, растянувшихся на сиденьях поперёк салона.

Завтра был такой же рабочий день. Мы приехали на те же танки, поискали рацию, соскочившую при обстреле с разгрузки у "Танкиста", командира вооруженного сопровождения "собирателей", не нашли, и продолжили пытаться завести танки. Меняли аккумуляторы, механики, никогда не видевшие 5ТДФ, пробовали возиться с двигателями, слушая советы молодого пленного укровского танкиста.

Обедали на расстеленной заботливой ополченкой плащ-палатке. Воду взяли, а ложки взять забыли. Ели тушёнку из банок корками чёрного хлеба, по полбанки на брата.

Ополченка, молодая симпатичная девушка, кажется, Настя, стройная, с длинными прямыми светлыми волосами, сидела рядом и смотрела на заходящее солнце.

- Красиво, - неожиданно сказала она. - Эх... песню бы...

Я уже доел свои полбанки и решил немного потроллить - ничего кроме шансона в легковушке у "Камаза" в эти дни не играло.

- Какая осень в лагерях кидает листья на запретку! - прохрипел я максимально достоверно у неё за спиной.

Она обернулась.

- Андрюша! Вот от тебя-то я такого не ожидала!

Стало действительно смешно.

Танки завести получилось, и я обеспечил себе самую глупую простуду в жизни, сидя на башне танка, несущегося на полной скорости по ночной степи. "Чех" у себя в Чехии служил на Т-72 и возможность пилотирования Т-64 рассматривал как повод проверить его ходовые качества.

Держаться во время этой гонки надо было не только крепко, но и постоянно. Упустив момент, я сочно приложился об люк, стоявший на стопоре и провалился вниз, на сидушку наводчика. Видно всё равно уже ничего не было, поэтому я опёрся лбом на резинку прицела и заснул.

Проснулся я от того, что над люком стоял "Чех" и, перекрикивая дизель, орал:
- Андруууша! Всё! Приехали! Вылезай!

Я вылез. После прихода ещё двух танков, на скудно освещённой автостанции места под технику, кажется, уже практически не осталось. Но это была иллюзия, из-за темноты. Мы потом натащили пушек, ещё грузовиков, мостоукладчиков и даже прицепной кунг.