«Все начиналось как "борьба с режимом"»

Журналист Znak.com слетала в Эстонию, чтобы поговорить с представителем «Шалтай-Болтая» об арестах и связях с ФСБ.

Мне написал представитель хакерской группировки «Шалтай-Болтай». Спросил, хочу ли я встретиться лично, и предложил немедленно вылететь в Эстонию. Я задала наводящие вопросы и поняла, что он — тот, за кого себя выдает. На месте мой собеседник пообещал предоставить подтверждение.

«Давайте встретимся лично, но прямо сейчас. Прилетайте в Прибалтику вечерним рейсом. Эстония», — сказал он.

Из Москвы в Эстонию оставался один рейс. Я успела на него чудом, хватая, как утверждал сайт, последний билет. Короткий перелет. Неулыбчивая эстонская пограничница без единого вопроса пропускает меня.



Выхожу из аэропорта и пишу «Шалтаю», что прилетела. Ответ: «Я рад» — и адрес отеля, в котором я буду жить.

Заселяюсь. Стук в дверь. Не реагирую. Сообщение: «Вы мне откроете?»

Мужчина на пороге представляется Александром. Мы разговариваем прямо в номере. В качестве доказательства того, что он действительно связан с группировкой хакеров, Александр показывает мне скрины моей старой переписки с «Шалтай-Болтаем» (в свое время я делала интервью с ними).

— Почему вы приняли решение сбросить маску? Раньше вы давали интервью в крипточатах.

— После ареста Льюиса, Владимира Аникеева, многое стало непонятно.

— Что именно?

— Сперва он нам написал, что его арестовали на три дня, а потом отпустили, забрав паспорт, и сказали сидеть в Москве.

— То есть после задержания в ноябре он выходил на связь?

— Да. Он написал, сказал, что его держали три дня и отпустили, но не отдали телефон и паспорт. Но он смог выходить на связь. Более того, у нас был алгоритм выработан на пожарный случай. Если, к примеру, он попадает куда-то в беду, он пишет какие-то слова. Например, называет меня «Шурик». Этого не произошло.

— А мог кто-то с его аккаунта писать?

— Мог. Но я задавал наводящие вопросы, как зовут его собаку, кто топил его собаку по имени Альвонс в Паттайе на Новый год.

— Вернемся к исчезновению Льюиса.

— Была еще странность. Перед посадкой он прислал мне селфи из Пулково. Это уже было подозрительно. Хотя я решил, что он просто расслабился. Потом он исчез со связи.

— А дальше?

— Потом я узнал из третьих рук, что произошла неприятность, его задержали. Потом он сам мне написал, используя защищенный канал. Не мессенджер, а защищенный канал. Сказал, что произошла неприятность, но вмешались серьезные люди. Он не говорил, кто конкретно, но сказал, что вопрос решен.

Но я с ним много лет общался, последние годы — довольно близко. У него изменилось поведение резко, стало, как у человека, пережившего травму мозга. Я задался вопросом: «Ты под контролем или нет?» И попросил его сделать фотографию из «Жан-Жака» на Таганке. Он ответил, что согласен, хотя ранее говорил, что у него простуда и не выходит из квартиры. Я попросил его прислать селфи из «Жан-Жака». Часа через два он шлет мне фото оттуда. Все совпадает. Я прошу: сфотографируй чек. Он присылает фото чека, там два кофе, столик номер такой-то, официант такая-то. Я набрал «Жан-Жак», попросил официантку к телефону. Что-то ей наплел, спросил. Был ли за тем столиком один человек, так как два кофе за 10 минут выглядит подозрительно. Она ответила, что был один человек. И тут я понял, что, хотя мы были друзья, но на просьбу поехать куда-то и прислать копию чека — Аникеев должен был меня послать.

— Далее?

— Далее он мне сказал, что ситуация идет своим ходом, получено предложение продолжать проект в ином формате. Но, мол, вы, я и Константин (Тепляков, арестован — прим. Znak.com), должны приехать в Москву. Константина, возможно, Владимир просил иногда помочь.

— И зачем вам надо было ехать в Москву?

— В «целях безопасности». Было сказано, что проект может продолжаться, но, как говорил Аникеев — или кто от его имени писал, — приезжайте в целях вашей же безопасности. Да, еще... Аникеев — или кто это был — говорил, что его зацепили по просьбе украинских спецслужб. По его версии, некий высокопоставленный покровитель просил его что-то узнать про украинских товарищей. И якобы он так наследил, что его задержали в России по просьбе Украины. Причем он возвращаться должен был на Украину! Что, мол, он так насолил Украине, что его задержали на вылете в Минск из Пулково!

— Когда поняли, что Аникеев арестован?

— Быстро понял. Понял, что идет оперативная игра спецслужб. Но в это время Теплякова тоже Аникеев зовет в Россию, так как у Теплякова нет денег. Тот соглашается. Параллельно зовут меня. «Аникеев» пишет, что есть новый куратор, будут деньги, но есть условие, чтобы все сидели в Москве и все было под контролем. Я отказался. Тогда мы в онлайне договорились, что я покидаю проект. После этого он сменил все пароли от соцсетей «Шалтая-Болтая». Он говорил, что «специальные погоны» говорят, что все будет хорошо, но их условие — надо приехать. Меня такой вариант не устраивал, и я сказал, что выхожу из проекта. У кого сейчас пароли — у Аникеева или ФСБ — не знаю.

— Зачем Аникеев вообще поехал в Россию?

— Как говорил Аникеев, у него были партнеры, с которыми ему надо было встречаться. Он говорил, что были попытки высокопоставленных лиц, которые нас уже поймали, но хотят с нами сотрудничать. До этого была информация, что несколько служб уже за нами охотятся, в том числе военная контрразведка после публикаций о Минобороны. Я говорил Аникееву, что это не надо делать. Но он сказал, что все под контролем. Они не понимают шуток, в отличие от гражданских. Так вот, Аникеев сказал, что нас всех вычислила ФСБ, но предложила познакомиться.

— «ФСБ» — это был Сергей Михайлов?

— Имени мне не было названо. Сказано было, что это высокий чин.

— И Аникеев полетел в Россию встречаться с неким высокопоставленным силовиком?

— Он летел не только на эту встречу, но и по своим переговорам. А вот силовики, которые сказали, мол, ребята, мы вас нашли, но, если что, вы нам поможете, появились раньше.

— Задолго до ареста Аникеева?

— За полгода где-то.

— Далее?

— Аникеев нервничал, когда летал в Россию, но, увы, нужны были деньги. По словам Аникеева после первой встречи с высокопоставленным ФСБшником, тот ему сказал, где вы, мол, останавливаетесь. Аникеев сказал, что в «Англетере». А тот ему сказал, что это небезопасно, так как за ним гоняется военная контрразведка.

— Когда вы начали эту игру, вы же знали, что она небезопасна? У вас был покровитель, который вас страховал?

— Авиакатастрофа происходит, когда есть стечение обстоятельств. Ошибка экипажа, техническая неисправность, еще факторы — и все вместе в одно время. Так случилось и в этот раз.

— Были ли у «Шалтая» высокопоставленные покровители до этого силовика?

— Вы можете завтра же начать такой же проект.

— Меня заблокируют.

— Нас же заблокировали в «Твиттере». Но мы сразу сделали дубль-аккаунт.

— Хотите сказать, не было покровителей? Даже через старые каналы Аникеева?

— Были, наверное, старые каналы. Но я о них ничего не знаю.

— Что вы думаете про дело о госизмене сотрудника ЦИБ ФСБ Михайлова? Мы видим, что сейчас это дело стараются разделить с делом «Шалтая». Они связаны?

— Возможно, Михайлов был тем самым сотрудником, про которого говорил Аникеев. Но оказалось, что за самим этим силовиком — возможно, Михайловым, — тоже следили. И тут непонятно далее. То ли за ним следили и эпизод с «Шалтаем» стал поводом, то ли наоборот.

— Как технически был устроен проект «Шалтай-Болтай»?

— Я лично ни разу не пробовал никого взламывать. Можно действовать проще: зайти на хакерский форум и нанять людей.

— Нанимался подрядчик?

— Мои предположения, что Аникеев с кем-то начал дружить и давал много заказов. Он придумал всю фишку. Он получил материал от других людей, так как он не хакер. Тепляков понимает больше.

— Ваша роль?

— Редактор и аналитик того, что мне давали. В целом 98% было правды в том, что мне давали.

— Ваш личный план? Остаться в Прибалтике, просить политического убежища?

— Скорее всего, да.

— Есть еще люди в проекте, которых не арестовали?

— Без комментариев.

— Как вы считаете, кто стоит за взломом серверов почты Демпартии США?

— Я считаю, что едва ли за этим взломом стоят официальные лица. Скорее, это самодеятельность. Мне кажется, что «доброжелатель» типа Пригожина, Малофеева, кого угодно, мог это сделать.

— Вопрос, скорее, философский. Вы больше борцы с режимом или бизнесмены?

— Все начиналось с борьбы с режимом. Нехорошая сторона была, что в какой-то момент — не хочу переводить стрелки на Аникеева, — когда идет много денег, это людей портит.

— Есть ли у проекта будущее? Остались ли вскрытые, но не опубликованные массивы данных?

— Я думаю, после такого финала для этого проекта смысла нет. Каких-то массивов тоже не осталось. Но я думаю, что кто-нибудь поднимет упавшее знамя. Это явление будет продолжаться, таково мое мнение.

Екатерина Винокурова