Святослав Голиков: Казалось бы, причём здесь СВО?

Возвращаясь в приснопамятный 1942 год, можно видеть поистине системную проблему рассинхронизации действий нашей пехоты с танками, которые придавались стрелковым частям в качестве средств непосредственной поддержки в наступательных боях.

С одной стороны, в массе своей слабая на то время выучка нашей пехоты приводила к тому, что немцы заградительным огнём отсекали пехоту, которая тогда ещё не умела преодолевать эти огневые заграждения и тупо залегала на месте, танки пробивались через линию обороны противника и там их без пехотной поддержки сжигали в товарных количествах. Доклады в стиле "пехота за танками не пошла" носили тогда массовый характер. Причём саму залёгшую пехоту немцы так же методично добивали потом артой и миномётами.

С другой стороны, регулярно косячили и танкисты. Они сами нередко уходили вперёд вообще без оглядки на пехоту, оставляя её далеко позади. При этом, увлекаясь собственной атакой, танки забивали на передний край противника и устремлялись вглубь его обороны, не обеспечивая ту самую непосредственную поддержку пехоте. В результате неподавленные огневые точки ебашили пехоту, а вырвавшиеся вперёд без пехотной поддержки танки опять же закономерно сжигали.

Однако имела место ещё и третья сторона. Наша арта отработала хорошо, рубеж обороны противника перепахан, можно идти... а танков нет. Танки заблудились, застряли... в общем, по какой-то причине они где-то проебались... но пехота без танков не идёт. А когда танки всё-таки подтягиваются, либо принимается, наконец, волевое решение идти без танков, оборона противника успевает очухаться, всё недобитое оживает и... выкашивает наступающую пехоту в товарных количествах. Т.е. ситуации бывают разные, и необходимость действовать без поддержки тяжёлой брони для пехоты никто не отменял, упускать шансы смерти подобно.

Между тем, действовать в надёжной связке с тяжёлой бронёй всё же лучше, чем без, и в случаях организации нормального взаимодействия между танками и пехотой ситуация радикально менялась. Танки разматывали оборону противника пушечно-пулемётным огнём и гусеницами, пехота прикрывала танки, добивала остатки обороны и занимала рубеж. А с танковым десантом и моторизованной пехотой танки могли пробиваться глубже и вместе с этим пехотным прикрытием занимать какие-то ключевые точки для целей обеспечения общего успеха наступления. Но тогда, к сожалению, такие успешные кейсы массового характера не носили...

При этом наиболее эффективно действовать совместно с танками могла пехота из непосредственного состава танковых бригад, сформированных по штатам, предусматривающих наличие в бригаде мотострелкового батальона. Могла, потому что умела. А умела она потому, что тренировалась вместе с танками и понимала, что нужно делать. Равно как и танкисты в этом случае понимали, что и как нужно делать вместе с пехотой. Как раз связка обученных совместным действиям танкистов и пехоты стала одним из ключевых факторов успеха операции "Уран". Но это уже история про глубокие прорывы механизированных соединений.

Казалось бы, причём здесь СВО?